Новая конфигурация тибетской власти

Лобсанг Сенге (слева) приносит присягу на церемонии вступления в должность калон-трипы 8 августа 2011 г.

В этом году мы стали свидетелями знаменательного события – отказа Далай-ламы XIV от светской власти над Тибетом. Это результат долгих реформ, инициированных Далай-ламой. После того как он объявил о своем решении, представители разных слоев тибетского общества, в том числе члены парламента и правительства в эмиграции, просили его сохранить светскую власть. Но решение было бесповоротным.

В итоге в Хартию тибетцев в эмиграции (выполняющую роль Конституции) в мае 2011 г. был внесен ряд изменений (1). В новом варианте преамбулы указано, что Тибет на протяжении почти всей своей истории был суверенным государством, с 1642 г. под духовным и светским лидерством Далай-ламы, руководившим Тибетским правительством (Гаден Подранг). В 1951 г. КНР вторглась в Тибет и вынудила подписать "Соглашение из 17 пунктов", в котором Тибетское правительство называлось "местным правительством Тибета". Отмечается, что легитимность этого правительства сохранилась и по условиям этого соглашения статус, функции и власть Далай-ламы оставались неизменными. После того, как власти КНР фактически разорвали "Соглашение из 17 пунктов" и развязали насилие против тибетцев, Далай-лама и кабинет министров (Кашаг) вынуждены были бежать из Тибета. Сразу по прибытии в Индию, 18 апреля 1959 г., Далай-лама отказался от "Соглашения из 17 пунктов". Новым местонахождением Кашага, действовавшего под лидерством Далай-ламы, стала Индия. Далее под руководством Далай-ламы была проведена демократизация тибетских властных структур в эмиграции.

Поправки в Хартию были приняты 14-й Ассамблеей тибетских народных депутатов на дополнительной сессии. Эти поправки обеспечили сохранение преемственности Центральной тибетской администрации как легитимного правительственного органа и представителя всего тибетского народа. Новая преамбула была ратифицирована Далай-ламой 29 мая 2011 г. По настоянию тибетцев, за ним сохранилась духовная власть и право давать советы, наставления, встречаться с мировыми лидерами и говорить с ними от имени тибетского народа (1).

Нельзя не отметить, что Далай-лама отказался от власти в то время, когда в других странах мы видим целый букет вариантов борьбы за власть: от "цветных революций" до манипуляций общественным мнением, фальсификаций выборов, подавления оппозиции... А тибетский народ, как и в 1950-х гг., предпочел бы жить при теократической системе, которая была до "мирного освобождения" Китаем. А самому теократическому лидеру стоило немалых трудов убедить людей принять его отказ от политической власти. Ведь теперь ситуация не та, что раньше. Смена системы власти, инициированная Далай-ламой, необходима для сохранения тибетского народа, его культуры и религии. И вот почему.

Тибет находился под теократической властью Далай-ламы с XVII в. Далай-лама и его правительство (ныне в эмиграции) сохраняют преемственность власти от времен независимости Тибета. Как показывают события всех последних лет, тибетский народ признает эту преемственность. Китайская сторона не признает Тибетское правительство в эмиграции и пытается свести переговоры лишь к будущему Далай-ламы. При этом в КНР действует постановление о поисках и утверждении перерождений высших лам, призванное поставить эту процедуру под контроль компартии. Главная цель этого недавнего постановления – конечно, будущее перерождение Далай-ламы. Однако это постановление было отвергнуто высшей иерархией школ тибетского буддизма (2), а Далай-лама XIV заявил, что решение о будущем перерождении примет он сам, а не китайские коммунисты (3).

Преемственность власти Тибета могла быть поводом для беспокойства. Слабым местом здесь было то же, что и в других монархиях: случаи недееспособности или недостаточной способности монарха к решению государственных задач. Была и опасность того, что следующее перерождение Далай-ламы найдут вне КНР, но КПК назначит другого человека на эту "должность". Результатом мог стать разброд среди тибетцев по отношению к своему традиционному лидеру, что было бы на руку КПК.

Теперь ситуация изменилась. Далай-лама XIV больше не является политическим лидером Тибета. Политическое руководство перешло к Центральной тибетской администрации, сохранившей свою политическую преемственность от правительств независимого Тибета и Далай-ламы. Несомненно, об этом уже знают и на тибетских землях, включенных в КНР. Поэтому переговоры о будущем Далай-ламы лишаются смысла, как и его обвинения Китаем в "раскольнической деятельности". Политические вопросы теперь в ведении Центральной тибетской администрации в Дхарамсале. Поэтому особое значение приобретают заявления нового политического лидера тибетцев – калон-трипы (премьер-министра) Тибетского правительства в эмиграции.

Новый калон-трипа был выбран в результате свободного голосования в среде тибетских эмигрантов. Их 140 тыс. человек, тогда как на тибетских территориях в КНР проживает около 6 млн. тибетцев. Легитимны ли такие выборы? Вспомним: в ряде стран нижний порог явки избирателей на выборы не существует, а живущие за границей соотечественники могут голосовать. Кроме того, в отличие от стран, где применяют манипуляции голосами избирателей, тибетские эмигранты могли выразить свое мнение свободно (кроме Непала, которому КНР диктует свои условия). Мнение тибетцев в КНР можно оценить лишь косвенно – по постоянным протестам против китайской власти и по тому, что последняя никогда не допускала референдум в Тибете.

Итак, новым калон-трипой в апреле избран д-р Лобсанг Сенге, получивший образование в Гарварде и считающий Индию своей второй родиной после Тибета. Инаугурация нового главы Тибетского правительства в эмиграции прошла в главном храме Дхарамсалы Цуглаканге 8 августа. Это день рождения Гуру Падмасамбхавы, который распространял буддизм в Тибете.

В своей инаугурационной речи Лобсанг Сенге поблагодарил тибетцев в изгнании и "наших храбрых братьев и сестер в оккупированном Тибете" (4). "Благословленный духовно Его Святейшеством Далай-ламой и наделенный властью политически для продолжения длительной исторической легитимности великого общественного института Его Святейшества Далай-ламы, я здесь не в результате моих личных достижений, но в результате тяжелого труда и жертв со стороны старших поколений в Тибете и в изгнании. Сегодня я клянусь продолжать и развивать эту великую преемственность наших старших. Я клянусь вам, мои собратья тибетцы, укреплять и поддерживать наше движение до тех пор, пока свобода не будет восстановлена в Тибете и Его Святейшество Далай-лама не вернется на нашу родину".

Вспомнив о возвращении Далай-ламы XIII в Тибет в 1913 г. после распада империи Цин, Лобсанг Сенге сказал, что теперь возвращение Далай-ламы в руках нового поколения тибетцев, которое сможет добиться этого лишь в случае преданности, единства и готовности неустанно работать. Новый калон-трипа предложил работать ради создания светского демократического общества согласно тому, как его видит Далай-лама.

По словам Лобсанга Сенге, "наша борьба – не против китайского народа или Китая как страны. Наша борьба – против жесткой линии китайского режима в Тибете. Наша борьба – против тех, кто отвергает свободу, справедливость, достоинство и саму национальную идентичность тибетского народа". Он вспомнил договор Тибета с Китаем, подписанный около тысячи лет назад: "Тибетцы должны быть счастливы на земле Тибета, китайцы – на земле Китая". Он напомнил, что в 1950-х гг., когда китайцы впервые пришли в Тибет, они обещали населению "социалистический рай". Многие тибетцы участвовали в строительстве дорог, солдаты им платили и вели себя деликатно. Но, когда дороги были построены, их использовали для военного вторжения. Любезность сменилась агрессией и насилием. С тех пор тибетцы стали людьми второго сорта на своей земле.

Сегодняшнюю ситуацию в Тибете калон-трипа оценил скорее как колониализм, чем "социалистический рай", а китайское правление назвал несправедливым и неприемлемым. По его словам, в наше время китайские чиновники в Тибете ведут себя как феодальные владетели. Отметив верность принципу ненасилия, он предложил китайской стороне мирный диалог, который должен привести к решению проблемы. "Поиск окончательного решения тибетского вопросы проложит долгий путь к восстановлению положительного образа Китая в умах и сердцах людей всего мира, а также к защите его территориальной целостности и суверенитета".

Среди приоритетов на будущее Лобсанг Сенге назвал также ускорение решения тибетского вопроса в интересах всего мира и Азии в частности, продолжение отношений с Индией, укрепление движения тибетцев за свободу, расширение образовательных программ. Тибетцы должны помнить, что "Тибет или появится, или исчезнет с карты мира. Тибетцы, как народ, будут живы или станут музейным экспонатом".

Итак, Далай-лама, оставаясь духовным лидером, более не имеет политической власти. Последнюю представляет Центральная тибетская администрация, имеющая преемственность от руководства независимого Тибета. Потеряли остатки смысла претензии к Далай-ламе по части "политизированности" его поездок в разные страны, использовавшиеся КНР для вмешательства в их внутренние дела.

(1) Preamble.
(2) Joint Statement to Repudiate the so-called Order no. 5 of China.
(3) Далай-лама заявил, что выбор его преемника это не дело Китая.
(4) Inaugural speech of Kalon Tripa Dr. Lobsang Sangay.

Имя калон-трипы Sangay по-тибетски звучит как Сенге, но в русскоязычных средставх информации пользуются англизированным вариантом Сангай.

С.Л. Кузьмин

Видео по теме:

Скачать

Новый демократически избранный глава Центральной тибетской администрации Лобсанг Сенге: "Несмотря на трагическое положение в Тибете, мы хотим, чтобы люди во всем мире, и особенно наши друзья в Китае, знали - мы твердо привержены ненасилию. Опираясь на мудрость наших прародителей, мы будем и впредь придерживаться политики «Срединного пути», добиваясь подлинной автономии Тибета в составе Китайской народной республики".