Буддизм и «бушизм»: интервью Его Святейшества Далай-ламы индийскому телеканалу «NDTV»29 октября 2005 | www.savetibet.ru |
|
Духовная фигура, политический лидер и лауреат Нобелевской премии мира… Его Святейшество дорог сердцам миллионов у себя на родине, в Тибете, в Южной Азии и во всем мире. Главный редактор «Indian Express» Шекар Гупта встретился с Его Святейшеством в программе «Walk the Talk» на канале «NDTV 24x7». Их беседа продолжалась два часа. Мы приводим первую часть их обстоятельного разговора, состоявшегося накануне ноябрьского визита Его Святейшества в США, где он, как ожидается, встретится с президентом Джорджем Бушем. Ни один индийский городок подобного размера не сумел добиться такой известности, как Дхарамсала. И своей славой Дхарамсала обязана моему сегодняшнему гостю, Его Святейшеству Далай-ламе XIV. Далай-лама - не только олицетворение борьбы за Тибет, которая идет по всему миру, но также в этот век, когда многие ищут духовного наставничества, он является одним из самых выдающихся и опытных учителей, дарующих духовное утешение людям самых разных стран. Ваше Святейшество, для нас большая честь видеть Вас в программе «Walk the Talk». Спасибо. Вот уже 45 лет Дхарамсала служит Вам домом. Ее называют Вашим домом в изгнании. Что для Вас Дхарамсала? В действительности, свой первый год в изгнании мы провели в Массури, а уж затем перебрались в Дхарамсалу. Сначала Дхарамсала показалась нам отдаленным заброшенным городком, особенно после Дели [смеется]. В то время с электричеством и другими условиями дело обстояло плохо. Так что, вначале нам было не слишком удобно, но затем мы нашли открытое пространство, которое оказалось весьма полезным для строительства нашей Детской Деревни и других учреждений. Единственное, что доставляет нам определенное беспокойство, - это землетрясения [смеется]. В остальном же, здесь красивые виды, а местные жители – люди тихие и спокойные. Но в Вашей собственной жизни достаточно тревог и треволнений… Конечно. Когда совершаешь длительные перелеты и попадаешь в зону турбулентности, чувствуешь, что ладони становятся влажными [смеется]. Далай-лама боится летать? Я думал, это проблема простых смертных. Что Вы делаете, когда самолет начинает трясти? Читаете молитвы? Это вопрос кармы. Если я породил карму, которая позволит моему самолету приземлиться, это случится. Но если бы такой человек, как я, кто очень боится летать, узнал, что с ним в одном самолете – Далай-лама, я бы беспокоился меньше. Я бы надеялся, что карма Далай-ламы позволит нам благополучно приземлиться. Но моя карма не защитила Тибет… [улыбается] Это не совсем так. Ведь борьба за Тибет еще не проиграна. Вы правы. А иногда, как Вы утверждаете, и, как считается в Вашей вере, может потребоваться несколько жизней; кармы одной жизни может не хватить. Верно. Если говорить о Тибете и таких катаклизмах, как цунами или недавнее землетрясение, то подобные события не являются следствием кармы одного индивидуума, но коллективной кармы всего сообщества. Но это странно. Зачем Богу наказывать многих из-за кармы, накопленной горсткой людей? К чему это массовая кара? На этот вопрос можно ответить по-разному в соответствии с разными концепциями. Есть теистические традиции, которые, прежде всего, верят в личность бога-творца. И есть также буддизм, джайнизм и другие древнеиндийские традиции, согласно которым всё происходит в соответствии с кармой, законом причинно-следственной связи. Но все же, Ваша Святейшество, такие катаклизмы, как цунами, или землетрясение, или наводнение в Нью-Орлеане, Вы говорите, они происходят вследствие кармы сообщества, но ведь страдает так много невинных людей. Разве это справедливо? Видите ли, опять же, согласно древнеиндийской мысли, есть концепция перерождений, нескольких жизней. Событие, с которым мы сталкиваемся, может быть порождено кармой, накопленной не в этой, а в предыдущей жизни. Человек кажется нам невинным, но он страдает из-за своей собственной прошлой кармы. Так объясняют это буддизм и джайнизм. И это совпадение, что так много людей одновременно оказались в месте, подверженном одному и тому же катаклизму? Верно. Они породили сходный тип кармы. С другой стороны, люди, переживающие страдание в одно и то же время, в одной местности, вовсе необязательно породили эту карму именно в этом месте. Они могли породить ее в других местах, и даже на другой планете. Но это карма одного и того же типа, одинаковое количество позитивной или негативной кармы. И поэтому затем, в совершенно другое время, всем этим людям приходится страдать, все эти живые существа рождаются в одно время. Ваше Святейшество, среди прочего Ваши помощники предупреждали меня, что люди слишком часто задают Вам одни и те же вопросы, и порой Вам становится скучно. Столько раз Вас уже спрашивали о реинкарнации и перерождениях. Поэтому я не хочу докучать Вам подобными вопросами. Но позвольте мне поговорить с Вами о тех местах, что являются Вашим домом, Дхарамсале и Тибете. Я читал Пико Айра, и он описывает, что, по Вашим словам, самым печальным днем в Вашей жизни был тот день, когда Вы покидали Тибет. Это случилось 17 марта 1959 года. Я ушел в тот же день, когда принял решение уходить. Это случилось около полудня. Решение было окончательным, у меня не было иной альтернативы. Я ушел в тот же вечер, ровно в 10 часов. Я был в простом тибетском платье и при оружии! Как солдат. Это был единственный раз, когда Вам пришлось взять в руки оружие? [Смеется]. Да. Я должен был походить на тех людей, что тогда охраняли дворец Норбулинку, на охранника. Я пошёл за ними; я был без очков (в принципе, тогда я уже носил очки), и с каждым шагом винтовка становилась всё тяжелее. Единственный раз, когда Далай-лама взял в руки оружие, он взял его для того, чтобы бежать, а не для того, чтобы сражаться? [Смеется]. Именно. За дворцовой стеной текла река, маленькая речка, но с каменистым дном, а я был без очков. Так я и шёл, спотыкаясь… [Смеется]. Но самым печальным было мое расставание с теми людьми, что оставались там. Моя свита, в основном монахи, но также простые дворники. Они были моими напарниками по играм, и я считал их своими близкими друзьями. Большинство из них оставались там, и это было ужасно. Больше мы никогда не встречались. И эта боль осталась? О, да! У меня еще была маленькая собачка. Но, к счастью для нее, она меня не слишком любила, потому что я иногда проявлял с ней строгость. Наказывал. [Оба смеются]. Вы очень любите животных. Здесь у Вас много кошек. Вы говорите о том, что животные способны проявлять доброту и любовь, и как-то раз даже сказали, что доброта выше веры. Мне кажется, животные – лучший тому пример. У них нет веры, но если относитесь к ним с искренностью, не обманываете их… (Если вы даете им еду для того, чтобы их поймать, они это сразу чувствуют.) Но если вы искренне, если вы проявляете к ним истинную дружбу, тогда они отвечают всем сердцем. Кроме некоторых маленьких животных, таких как насекомые. Я действительно не знаю, способы ли на это комары. Если они - не малярийные, порой я даю им свою кровь. Позволяете им кусать Вас? Если я в хорошем настроении. Если же я - в плохом … Тогда ни один комар не осмелится подлететь к Вам близко. [Оба смеются]. Если я отдаю им свою кровь в состоянии внутреннего покоя, они просто садятся. Я не знаю, есть ли у них способность оценить это или испытать чувство близости. Большинство животных, с другой стороны, способны на это. Я поражен тем различием, которое вы проводите между добротой и верой, и тем, что вы считаете доброту важнее. Я думаю, что главная цель всех основных религий – пропагандировать, укреплять те общечеловеческие ценности, которые есть у нас с рождения. Доброта, сострадание, чувство заботы, обеспокоенности, общности, ответственности. В нас всех с самого рождения заложен потенциал к взращиванию этих ценностей. А также к усмирению того, что не является благим; того, что на санскрите называется «каам», «кродх», «мох», «лобх» - страсти, гнева, привязанности, жадности. Я думаю, у этих эмоций – привязанности, ненависти, страха, высокомерия – есть своя цель. Например, человек испытывает привязанность для того, чтобы удержать то, что составляет для него счастливую жизнь – дружбу, богатство, славу. Мы полагаем, что привязанность принесет нам все эти позитивные составляющие. Гнев, ненависть, они нужны для того, чтобы устранить все те факторы, которые причиняют нам вред. Что-то вроде процесса детоксикации? Но эти эмоции сбивают нас с толку, потому что в самой сути своей смешаны с неведением. Кажется, что привязанность или гнев помогают нам, но в силу того, что наш взгляд на вещи нереалистичен, [они лишь мешают нам]. Недавно я встречался с ученым, который работает в области изучения функционирования ума. Изучает когнитивную деятельность? Да. Он сказал мне, что в своем гневе или ненависти мы на 90 процентов преувеличиваем реальную картину. Когда вы видите что-либо негативное, вы испытываете гнев или ненависть к этому объекту. Но 90 процентов этой негативности – ментальная проекция, не соответствующая действительности. Буддийская трактовка также базируется на этой концепции. Когда мы переводим эмоцию в вербальное или физическое действие, то оказываемся еще дальше от реальности. Вместо того, чтобы решить проблему, мы порой ее усугубляем. С другой стороны, есть чувство сострадания. Но истинное сострадание, не смешанное с неведением, забота без привязанности. Когда вы начинаете действовать на основе этих позитивных эмоций, тогда ваше действие ближе к реальности. Чтобы избавиться от неведения, необходим духовный учитель, гуру? Нет, это необязательно. Учитесь. Задействуйте свой мозг. Исследуйте, экспериментируйте, это очень важно. Наше образование, от детского сада и до университета, призвано открыть нам реальную картину в самых разных областях. Обычно существует разрыв между тем, каким мир представляется нам и каким он является в действительности. Образование призвано сократить этот разрыв. И в этом отличие между просветленным человеком и непросветленным? О, да. Есть огромная разница между, скажем, человеком образованным и необразованным. Оба стремятся к счастливой, успешной жизни, но подход у них – разный. Даже если взять одного человека, то в более раннем возрасте, когда у него меньше опыта, меньше знаний, у него иной подход, нежели в возрасте более позднем, когда у него есть образование, больше знаний, больше опыта. Образование – это главное. Ваше Святейшество, я читал одно Ваше интервью, из которого я хотел бы украсть один вопрос; он – очень хороший. Журналистка привела Ваши слова о том, что этот век лучше предыдущего, в нем больше доброй воли, меньше насилия. А потом она спросила Вас, если это так, то как объяснить своим детям войну в Ираке или теракт 11 сентября? Вы ответили, что необходимо всегда руководствоваться состраданием и снова привели в пример собаку. Если на вас напала собака и собирается вас укусить, вы не станете говорить ей: «Ненасилие, ненасилие». Вам придется принять соответствующие меры или контрмеры. И они могут быть не из разряда ненасильственных. Я думаю, в более глубоком смысле этого слова, ненасилие имеет отношение не столько к действию, физическому или вербальному, сколько к вашей мотивации. Любое действие, продиктованное чувством заботы или сострадания, неважно, каким оно представляется, пусть даже оно кажется грубым, по сути своей является ненасильственным. С другой стороны, предположим, я хочу вас обмануть. Я улыбаюсь, говорю приятные слова, даже приношу вам замечательный подарок. Это кажется ненасилием, но всё это обман, ведь моя главная мотивация – обмануть вас, использовать вас в своих целях. Это худшая форма насилия. Без гнева нельзя изгнать негативное, однако гнев, в основе которого лежит знание, более адекватен, более эффективен, потому что в нем нет преувеличения. Мы используем его силу, чтобы изгнать негативное, но при этом ясно видим реальность. Ваше Святейшество, Вы также приводили в пример человека, который пришел нас застрелить. Вы сказали, в этой ситуации придется что-то делать, но вместо того, чтобы выстрелить ему в голову, возможно, лучше выстрелить в ногу. Выстрел в голову означает убийство. А выстрел в ногу или руку – это самозащита? Именно. Кроме того, если он остается в живых, то затем у вас будет прекрасный повод для шуток на эту тему. [Оба смеются]. Если только он захочет выслушивать эти шутки. Ваше Святейшество, если применить этот пример к событиям 11 сентября, то как бы Вы охарактеризовали действия, которые Америка Буша применяет по отношению к исламскому миру или Ираку? Что это, выстрел в голову или в ноги? [Смеется]. Самое лучшее - не стрелять вообще. Если же говорить об этих событиях, то, на мой взгляд, они происходят вследствие недостатка знаний, осведомленности с обеих сторон. Ни одна из сторон не обладает полными знаниями о противоположной. Поэтому иногда случаются просчеты. Осведомленность очень, очень важна. Возьмем, например, наш случай. В прошлом Тибет был весьма изолированной территорией. Из-за недостатка знаний о ценностях других людей, ваше отношение к ним порой носит негативную окраску. В последние годы некоторые журналисты и даже писатели создали впечатление существования конфликта между западным миром и исламской цивилизацией. Я думаю, это произошло по большей части из-за недостаточных контактов, недостаточной осведомленности. Вы говорите о теории столкновения цивилизаций? На мой взгляд, это очень нездоровая идея. Горстка злонамеренных людей из мусульманского мира не может представлять мусульман в целом. Среди мусульман есть много хороших людей, и ислам – очень важная мировая религия. Именно это Вы ощущаете, когда беседуете с мусульманскими учеными – что, тот образ, который проецируется сегодня, не является истинным лицом ислама? Совершенно верно. У меня есть друзья среди мусульман. Они говорили мне, что любой человек, который заявляет, что он – мусульманин, и при этом проливает чужую кровь или причиняет вред другим, не является истинным мусульманином. Это их слова. Ваше Святейшество, означает ли это, что американское вторжение в Ирак является следствие неведения и страха, проистекающего от неведения? Пожалуй. Я бы предпочел, чтобы эти нации сделали выбор в пользу развития более близких отношений, особенно в области образования. Если бы люди были более образованны, если бы они больше знали о ценностях друг друга, думаю, они бы изменили свое отношение [друг к другу]. Значит, Вы полагаете, что американское присутствие в Ираке в его сегодняшней форме является ошибкой? Обычно я считаю, что насильственные действия неверны в принципе, они ошибочны. Если мы возьмем XX век с его второй мировой войной, например, или войной в Корее, то увидим колоссальное насилие, страдание, разрушение. Однако в конечном итоге у этих войн был и положительный эффект. Но, с другой стороны, была еще война во Вьетнаме. Та же мотивация, та же цель, но полный провал. Когда речь заходит об афганском кризисе или войне в Ираке, я обычно говорю и я верю, что это так: слишком рано утверждать, принесет ли это какие-либо позитивные результаты. Только история покажет. Вы бы посоветовали Бушу оставить Ирак иракцам? После немыслимых событий 11 сентября я на другой день написал письмо президенту Бушу. Выражая свою скорбь и соболезнования, я также указал на контрмеры для столь ужасной трагедии. На мой взгляд, ненасилие – самая эффективная контрмера, и об этом я написал. Но Буша сложно научить ненасилию, даже Далай-ламе. Буш и Белый Дом несут полную ответственность. Я же – человек посторонний, а посторонний может не понимать ту реальность, с которой он стакивается. То же самое касается и тибетской проблемы, которую я знаю, но человек посторонний порой может не понять. Так что не вините во всем президента Буша, бедного Буша! По крайней мере, есть кто-то, кого можно обвинить во всех мировых проблемах современности. [Оба смеются]. Знаете, существует буддийская концепция взаимозависимости, взаимосвязи. Мне кажется, очень важно помнить о ней. Если вы берете на рассмотрение только одно событие, то тогда очень легко сказать: «Это неправильно», или «Это правильно». Но если вы посмотрите на вещи с более широкой перспективы, то может сложиться иная картина. Всё это очень сложно. Я виню в этих негативных событиях наше собственное пренебрежение духовными ценностями в прошлом. Я думаю, реальная картина ХХ века и нынешнего XXI века, реальная картина всей планеты – совершенно иная. Всё взаимозависимо – вот реальность. Но мы по-прежнему пользуемся старыми концепциями в своем взаимодействии с нею: по-прежнему делим мир на «мы» и «они». Но именно так Буш смотрит на мир – вы или с нами или против нас. Я думаю, не всё так просто. Получается, буддизм и «бушизм» плохо уживаются вместе? [Смеется]. Возможно, я буду встречаться с Бушем в ноябре. Пожалуй, я применю это выражение – буддизм и «бушизм». Я внесу это в мемуары, если Далай-лама процитирует полстрочки из моих высказываний. [Оба смеются]. Но, Ваше Святейшество, когда видишь, как США и их союзники приходят с войной в Ирак, вспоминаешь, как в прошлом они точно так же приходили во Вьетнам, как они приходили в Корею. А ведь в мире есть и другие поводы для борьбы. Есть Тайвань, где американцы угрожали применить военную силу. Что, на Ваш взгляд, стало с борьбой за Тибет? Она проиграна; осталась только на футболках с надписью “Free Tibet!”? У тибетского вопроса иная подоплёка. Не думаю, что мы можем проводить подобные сравнения. Во-первых, это старый вопрос, уходящий корнями в 40-50-тые годы. Тибетцы были очень изолированы в прошлом. Китай же, с другой стороны, - очень важная страна. Но всё же, на Ваш взгляд, борьба за Тибет проиграна? Она всё больше превращается в нечто экзотическое? Нет. Но помотрите на тибетский вопрос локально. Из-за обширного притока китайских иммигрантов тибетцы становятся меньшинством. Население Лхасы, например, на сегодняшний день составляет 300.000, из которых 200.000 – китайцы, а 100.000 – тибетцы. Или возьмите другой автономный район, например, Внутреннюю Монголию. По некоторым данным, монголов там около трех миллионов, а китайцев – 10 миллионов, некоторые говорят, даже 18. [Продолжение следует]. перевод Юлии Жиронкиной www.savetibet.ru – Сохраним Тибет! Источник: The Indian Express 29 октября 2005 Тибет в России > Буддизм и «бушизм»: интервью Его Святейшества Далай-ламы индийскому телеканалу «NDTV» |