Давний друг по вере ― Гленн Муллин о Далай-ламе

В настоящее время большинству просвещенных людей на Западе известно о существовании института Далай-лам и о том, что он из себя представляет. Многие достаточно хорошо осведомлены о центральных событиях жизни нынешнего иерарха тибетского буддизма. Написанная им автобиография «Свобода в изгнании» собрала немалую читательскую аудиторию по всему миру, а многочисленные литературные труды, например, книга «Далай-лама: политика доброты» с искренним призывом сохранять гармонию внутри себя и в окружающем нас мире, поступили в широкую продажу. Когда в 1989 году Далай-ламу наградили Нобелевской премией мира, он оказался в центре внимания всего мирового сообщества.

Для меня поистине замечательно было стать свидетелем не только растущего интереса к этой потрясающей личности, но и все возрастающей поддержки его идей разными людьми во всем мире. И хотя, являясь буддийским монахом, Его Святейшество традиционно вынужден посвящать значительное время буддийским общинам Азии, тем не менее, в его программе не меньшее внимание уделено путешествиям по всему миру, встречам с духовными и общественными лидерами, выступлениям в университетах, проведению межконфессиональных встреч и т.д. Эти поездки никогда не имеют своей целью «обратить» западных людей в буддизм, скорее, они являются попыткой сосредоточить их внимание на важности сохранения вечных духовных ценностей, таких как любовь, сострадание, мудрость и другие прекрасные человеческие качества, которые превозносят все великие религии мира. Как он сказал однажды: «Моей верой являются любовь и сострадание, поскольку именно в этих качествах больше всего нуждаются все живые существа. Вне зависимости от того, исповедуете ли вы какую-либо из религий или нет, любовь и сострадание ценятся высоко».

Несколько раз за время моего пребывания в Дхарамсале к нему приходили монахи-христиане с просьбой дать им буддийское посвящение. Он отказывал им, утверждая, что для них самое лучшее ― быть истинными служителями своей традиции, а при возникновении интереса к буддийской доктрине, следует изучать и практиковать те ее методы, которые им кажутся наиболее полезными, дополняя ими свою основную христианскую практику. Однажды, перед тем как отправиться в свое собственное турне, во время которого я должен был давать учения, у меня была с ним беседа, и он сказал: «Помни, наша задача состоит не в том, чтобы преумножить число последователей учения Будды, а в том, чтобы как можно большее число существ смогло обрести Просветление. Когда ты даешь учения, не старайся подвигнуть людей стать буддистами; просто поощряй их намерение развивать в себе такие качества как любовь, сострадание, ответственность перед миром и мудрость. Конечно, если некоторые люди, у которых есть сильная кармическая связь с этой традицией, искренне пожелают принять буддизм, то это вполне допустимо; но в основном все же следует делать акцент на духовных ценностях как таковых, а не каких-либо особенностях религиозных традиций».

Безо всякого сомнения, самым важным для меня периодом жизни стало мое двенадцатилетнее пребывание в городе Дхарамсала, расположенном на той самой горе, где находится резиденция Его Святейшества, в которой он провел большую часть своей жизни в качестве беженца, принятого Индией. В эти годы на мою долю выпали великая честь и счастье ежегодно посещать около полудюжины различных учений и получать тантрические посвящения, которые он давал в различных местах Индии, а также участвовать в нескольких десятках частных встреч и личных бесед. Я никогда не переставал удивляться его восхитительному умению сочетать внутреннюю силу и смирение, быть в высшей степени сосредоточенным и при этом сохранять непринужденность, проявляя остроумие.

Одной из самых запоминающихся публичных встреч стала его лекция в Делийском университете. Он направлялся в Европу через столицу Индии, где во время официального обеда у него должна была состояться встреча с президентом этой страны. После выступления в университете аудитория стала задавать ему вопросы, и это внесло заметное оживление. Затем с задних рядов поднялся молодой студент и задал какой-то невероятно глупый вопрос. Публика принялась хихикать. Внезапно появился кто-то из сопровождающих Его Святейшества и объявил, что его ждут на званом обеде в президентских апартаментах, подчеркнув, что глава государства не может ждать. Его Святейшество не обратил на это никакого внимания, но окинул взглядом аудиторию и сказал: «Сначала я отвечу на этот вопрос». Тогда сопровождающий вновь упомянул имя президента. Его Святейшество продолжал сохранять спокойствие и затем таким же спокойным голосом произнес: «Если бы я стал делать различие между президентом страны и студентом младшего курса колледжа, то вряд ли у меня было бы право называть себя Далай-ламой». Затем он продолжил прерванный диалог и дал весьма обстоятельный ответ на поставленный вопрос, открыв в нем такие глубокие стороны, о которых вряд ли кто-то мог подозревать, при этом каким-то образом в его устах нелепые, на первый взгляд, слова студента, преобразились в прекрасно сформулированную, наполненную смыслом фразу. Ему аплодировали стоя.

Китайские коммунисты завладели Тибетом в 1959 году, и ставшее следствием этого бегство Далай-ламы в Индию, равно как и долгие годы, проведенные им в изгнании, пожалуй, сломили бы любого из людей, не обладающих такой силой духа. Тем не менее, эти испытания лишь послужили основой для его для дальнейшего самосовершенствования. Его Святейшество часто цитирует заповедь Махаяны: «Учитесь видеть в тех, кто причиняет вам вред, совершенного гуру, который явился, чтобы укрепить ваши достоинства и отвагу». Несомненно, в своей жизни он придерживается именно такого правила, и это служило ему добрую службу.

Возможно, секрет его величайшего обаяния кроется в способности заставить любого, кто находится рядом с ним, почувствовать себя самым любимым и уважаемым человеком на земле. После посвящения Калачакры в г. Бодхгая в 1973 году я стоял в длинной цепи паломников, насчитывавшей сто пятьдесят тысяч человек, в ожидании его личного благословения. После трехдневного пребывания под палящим солнцем я, наконец, оказался рядом с ним в храме. Я ожидал, что он будет выглядеть уставшим, и даже предполагал увидеть выражение скуки на его лице после такого сурового испытания. Он посмотрел на меня так, будто я был его лучшим другом, который вернулся после долгого отсутствия, погладил мою бороду и весело прошептал мне на ухо «Chokyi trogpo nyingpo, tashi delek”, что означало «Добро пожаловать, мой давний друг по вере».

Далай-лама часто говорит о самом себе, что он «не является какой-то особой личностью, а всего лишь простой буддийский монах». И это на самом деле так. Его скромность настолько неподдельна, что способна тронуть сердца всего человечества, пробудить в нас веру в изначальную природу добра, заложенную в каждом из нас, и научить радоваться тому, что мы ― люди.

Перевод Елены Лохниной
www.savetibet.ru - Сохраним Тибет!


Смотрите также:
Издательство «Открытый мир» выпускает «Хрестоматию по Шести Йогам Наропы»