Йонтен Гиалтсо: «Сейчас мы слишком много тревожим людей»
2 июня 2014. Разместил: Ing
В центре «Эрмитаж-Казань» на этой неделе встречали необычного гостя — на финалистов премии Jameel Prize выставки современного исламского искусства из лондонского музея приехал посмотреть настоящий тибетский лама — Йонтен Гиалтсо. Какое впечатление произвели постмодернистские работы с исламскими корнями на буддистского учителя узнал замдиректора музея-заповедника «Казанский Кремль» Антон Райхштат, который специально для «БИЗНЕС Online» расспросил Йонтена Гиалтсо о связях религии, современного искусства и науки, феномене Pussy Riot и трансформации традиций.
«ЛЮДИ, ЧТО УМЕЮТ ПИСАТЬ ТАКИМИ ШРИФТАМИ, ОНИ, НАВЕРНЯКА, ОЧЕНЬ УМНЫЕ»
— На первый взгляд, исламская традиция далека от культуры буддизма, Тибета, Индокитая, то есть той культуры, которую представляете вы. В связи с этим у меня вопрос — какие впечатления у вас от посещения этой выставки?
— Некоторые арабские буквы на самом деле очень похожи на тибетские, тем более что для тибетского письма используются разные шрифты. Интересна работа, «Письмо любимой» Вагаса Хана, где он рисует маленькими точками — это довольно похоже на древнюю тибетскую традицию. Люди, что умеют писать такими шрифтами, они, наверняка, очень умные.
Да, между нами есть, конечно, разница. Мы пишем, как европейцы — слева направо, а арабы пишут справа налево. Но вот, например, в Тибете есть старая вера шаманов, они делают все против часовой стрелки. Когда мы обходим статую Будды или какой-то благой для всех объект, мы идем по часовой стрелке, а они все это делают против часовой стрелки и начитывают мантры в обратном порядке. Но если это приносит им стабильность ума, умиротворение, то это прекрасно. Пусть всем будет польза.
— Можно ли говорить о каких-то культурных универсалиях, которые проявляются, когда за дело берутся художники, даже используя при этом разные традиции?
— Тибетцы считают, что вселенная совершенна, все ее части вибрируют от радости и скрепляются любовью. Мы приближаемся к этому уровню понимания, когда очищаемся от негативных эмоций. Художники в силу своего большого желания открыть истину зачастую достигают такого уровня просветления и начинают понимать настоящую природу вселенной. Например, тибетские мастера сосредотачиваются на таком чистом объекте медитации, как Будда. Но Будда лишь указывает на те совершенства, которые есть у каждого живого существа. Исламские мастера и священнослужители сосредотачиваются на Аллахе, как на Всетворце, представляющем собой нечто совершенное. Они достигают реализации просвещения через это. Христиане, в свою очередь, сосредотачиваются на образе Бога или Иисуса. Индусы — на своих богах, и так далее. С точки зрения философии буддизма — всё это пустота, но не в том понимании, какое вкладывают в это слово западные люди, а в смысле совершенного пространства. Все люди по-разному приближаются к этому, в том числе художники, используя силу своего таланта и сопереживания.
«ГЛАВНЫЙ МЕТОД ПОЗНАНИЯ ВСЕЛЕННОЙ ВО ВСЕХ ОСНОВНЫХ РЕЛИГИЯХ — СОЧУВСТВИЕ»
— В основе всех этих духовных поисков лежит стремление к любви, к истине или что-то другое?
— На самом деле главный метод познания вселенной во всех основных религиях — сочувствие.
— Сочувствие в европейском понимании этого слова, как сострадание? Или же в смысле эмпатии — со-чувствие?
— У сочувствия есть разные уровни. По тибетской традиции, поскольку мы рождаемся в этой вселенной бессчётное количество раз, то любой из тех, кто нас окружают, может быть нашей мамой. Мама — этот та, кто проявляет к нам максимальное количество любви и заботы. Поэтому мы проявляем точно такое же количество любви и заботы к любому человеку, который рядом с нами оказывается. Следующий важный момент — это речь. Мы говорим с любым человеком всегда очень уважительно, спокойно и добро. Но самый главный уровень ума — это действие. Мы не просто констатируем сострадание, мы действуем, что-то отдаем от себя, что-то изменяем, активно помогаем. У тибетцев нет такого понятия сострадания, как констатация факта, мы активно действуем для облегчения или прекращения страданий.
— Но при этом буддизм, в классическом представлении, это все-таки уход от движения, действия, констатация невозможности изменить мир. В первую очередь ты должен помочь самому себе. Никто не может тебе помочь достичь просветления, а ты — помочь другому. Если только не говорить о бодхисаттвах (человек, достигший просветления, но отказавшийся уходить в нирвану ради спасения других живых существ — прим. ред.).
— Кстати, о ботхисаттвах — их очень много среди творческих людей, реформаторов. Добрые, потрясающие люди живут не только в Тибете, и не только среди буддистов. Они есть во всех религиях. Какое фундаментальное отличие Запада от Востока? Восток концентрируется на уме. Восточные мудрецы исследуют природу реальности через внутренний мир, через свой ум. Тибетцы концентрируются на уходе от негативных эмоций, стремятся так раскрыть потенциал совершенства, чтобы всем помогать, чтобы сделать мир мирным. Если у нас покой в уме, мы не можем никому навредить. Запад же концентрируется на технологиях и внешнем мире. Но цель одна — мы все хотим счастья и не хотим страданий.
Технологии западного мира представляют для меня интерес. Особенно в исследовании вселенной, космоса. Это очень полезно. Будда учил никогда ничему не верить и критически относиться ко всем словам, в том числе и своим. Во всех религиях инструментарии познания разные, но цель одна — развитие сочувствия. И это очень просто понять, когда мы читаем такие заповеди, как «Не убей», «Не укради» и т.д. В любой религии есть похожие заповеди.
«САМОЕ ГЛАВНОЕ — ЭТО ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ КАЧЕСТВА. КОМУ МЫ МОЛИМСЯ, КАКИМ БОГАМ И ВООБЩЕ, РЕЛИГИОЗЕН ЛИ ЧЕЛОВЕК — ЭТО НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ЗНАЧЕНИЯ»
— По вашему мнению, каковы взаимоотношения науки и религии?
— На самом деле это очень близко. Наука все исследует и постоянно проверяет факты. И буддистская философия она сама по себе, и не только философия, но и все методы, они исследовательские и проверяются. То есть они очень критичны. И зародил это 2,5 тысячи лет назад Будда, когда он сказал «Проверяйте мои слова. Никогда ничему не верьте, а все проверяйте». И особенно глупо, когда поклоняются каким-то объектам как Будда или учитель, без критики, без анализа, и без проверки, это невозможно. А у науки есть потрясающий инструментарий, поэтому, по сути буддизм и наука довольно близки между собой.
Например, если я чему-то учу и это приносит пользу, то значит, это работает. Если это не приносит пользу, значит, я снова анализирую — почему так происходит. Я все время должен все проверять.
— Современное искусство — это фактически тоже познание мира, может даже еще более таинственное, нежели религия. Но религия имеет древние корни и, как правило, обращена в прошлое. А современное, актуальное искусство напротив — обращено в будущее. Оно во многом разрушает или трансформирует традиции. Как это согласуется между собой?
— Это очень правильное замечание. Мы очень многое убираем, потому что времена-то поменялись и фактически очень многие вещи либо потеряли актуальность, либо вообще не нужны. Нужен инструментарий как успокоить свой ум — это надо всем и современным людям тоже. Искусство, как один из методов успокоения и вдохновения, когда мы находим определенный момент и отвечаем — «что мы?», «кто мы?», «как устроить вещи?». Медитация, например, развивает интеллект. Искусство, соответственно, тоже развивает.
Мы развиваем ту технологию, которая позволяет быть всем умными, добрыми, в хорошем смысле, и спокойными. Это очень глупый, очень ограниченный подход, когда я говорю — «моя страна», «мой народ»... Мы все одна большая семья и сейчас в XXI веке, как никогда, это понятно. Поэтому мы убрали все лишнее, оставив только те методы, которые работают. Есть определенная польза от того, когда мы успокаиваем свой разум.
Очень важно образование для детей. Воспитание и образование. Почему? Самое главное — это человеческие качества. Кому мы молимся, каким богам и вообще, религиозен ли человек — это не имеет никакого значения. Если какие-то механизмы помогают нам раскрыть хорошие качества, такие как честность, бесстрашие, сочувствие, любовь, то это работает. И неважно, религиозны мы или нет, молимся мы каким-то богам или нет, преследуем ли мы какую-то религиозную традицию или нет. Важно всегда воспитание детей, образование и мы понимаем, что чем спокойнее получается наша семья, тем спокойнее весь мир в целом.
— Предположим, пасторальные пейзажи художников-барбизонцев и музыка Моцарта успокаивают. Но ведь современное искусство, наоборот, часто провокационно и вызывает сильные эмоции, шокирует. Обыватель становится все более толстокожим и равнодушным, поэтому художниками часто применяются приемы, которые были недопустимы, например, в XIX веке. И это тоже, по вашему, путь к просветлению?
— Очень важна мотивация художника. Даже если его искусство шокирует, но при этом вскрывает какие-то болячки общества, то это хорошо. Мотивация достижения материальных благ у всех разная. Простой пример: от высоких технологий, которые применяются в ядерных ракетах, пострадают все живущие на Земле, а от высоких технологий в сфере медицины все выигрывают.
Сейчас хорошее время для искусства. Ведь даже религии, последователи которых раньше воевали между собой, движутся друг к другу. Мы сейчас взаимно изучаем и исследуем друг друга. Мы не разделяем последователей разных религий, а смотрим, какие качества у них развиты. Сейчас время не разъединять, а исследовать и находить общечеловеческие ценности, хорошие качества.
— Сейчас религия нередко сама становятся объектом критики со стороны художников. Вспомним хотя бы историю с Pussy Riot. Как вы относитесь к такому?
— Религии помогают миру, но если они не вмешиваются в политику. В противном случае страдает и политика и религия. Проблема в том, что сейчас мы слишком много тревожим людей, провоцируем их на агрессию. Но ведь агрессии и так уже много в мире. Лучше сосредоточиться на любви, на желании счастья, на сострадании. Как я уже говорил, важна мотивация.
— Какая работа на выставке вам запомнилась больше всего? Что бы вы выделили из просмотренного сегодня?
— Мне очень понравилась сама идея выставки. Мне понравился бетонный ковер Нады Депс, стена, состоящий из букв разных алфавитов и различных шрифтов Пасказь Зогхби. Потрясающая работа Фаига Ахмеда — ковер «традиция в пикселях», красивый видеоарт Мунира Фатми. Все это очень интересно. Понравилась техника работы с серебром и золотом — ткани, созданные по традиционным технологиям. Кроме того, я считаю, что художница Сално Флори, которая придумала для сахарских женщин, как им зарабатывать деньги, чтобы они не жили в бедности и при этом делали красивые вещи — это пример бодхисатвы, которая, возможно, сама даже не осознает этого.
Антон Райхштат
фото: Антон Райхштат
Справка
Лама Йонтен Гиалтсо родился в селении Нгава, провинции Сычуань (Китай) в бедной крестьянской семье. По традиции, которая сложилась в Тибете, с 7 лет его отдали в один из крупнейших монастырей линии Джонанг — монастырь Сер Гомпа.
С тринадцати лет в монастыре он изучал различные области знания. Затем выполнил предварительные практики Калачакры, в том числе был лучшим в темном ритрите, который проходит в абсолютно темном пространстве, из которого монахи не выходят 47 дней. В семнадцать лет лама Йонтен сдал экзамены по учениям тантры — Калачакра-тантры. Затем в течение трех лет он находился в отшельничестве, занимаясь практикой шести йог стадии зарождения и завершения тантры Калачакры, после чего удостоился большой похвалы со стороны своего коренного учителя ламы Кунга Тукдже Пала, считающегося воплощением Всеведующего Долпопы. Лама Йонтен был одним из его лучших учеников по Калачакра-тантре. С двадцати одного года он занимался изучением Буддийской теории верного познания в течение 9 лет. По окончании обучения, в течение одного года лама Йонтен был учителем философии, преподавал во время летнего периода отшельничества в монастыре, и пять лет был учителем на отделении Калачакры.
Затем лама отправился в длительные ретриты, в которых много практиковал медитацию в пещерах.
Нелегально перейдя границу Китая и придя в Индию, лама поступил в монастырь Джонанг Тактен Пунтсок Чоелинг линии Джонанг в г. Шимла (столица штата Химачал Прадеш). Являясь одним из главных учителей в монастыре, он время от времени давал учения Буддийской Дхармы иностранцам в Дарамсале.
С 2003 года лама Йонтен Гиалтсо большую часть времени находится в России, где передает свои знания и опыт российским, а также украинским и молдавским ученикам. Под руководством ламы ученики осваивают предварительные практики (нендро) традиции Калачакры, практику пхова (перенос сознания в чистую землю), практики шаматха и випашьяна, чод, получают устные наставления от учителя, передачу мантр и комментарии по выполнению практик.
business-gazeta.ru
«ЛЮДИ, ЧТО УМЕЮТ ПИСАТЬ ТАКИМИ ШРИФТАМИ, ОНИ, НАВЕРНЯКА, ОЧЕНЬ УМНЫЕ»— На первый взгляд, исламская традиция далека от культуры буддизма, Тибета, Индокитая, то есть той культуры, которую представляете вы. В связи с этим у меня вопрос — какие впечатления у вас от посещения этой выставки?
— Некоторые арабские буквы на самом деле очень похожи на тибетские, тем более что для тибетского письма используются разные шрифты. Интересна работа, «Письмо любимой» Вагаса Хана, где он рисует маленькими точками — это довольно похоже на древнюю тибетскую традицию. Люди, что умеют писать такими шрифтами, они, наверняка, очень умные.
Да, между нами есть, конечно, разница. Мы пишем, как европейцы — слева направо, а арабы пишут справа налево. Но вот, например, в Тибете есть старая вера шаманов, они делают все против часовой стрелки. Когда мы обходим статую Будды или какой-то благой для всех объект, мы идем по часовой стрелке, а они все это делают против часовой стрелки и начитывают мантры в обратном порядке. Но если это приносит им стабильность ума, умиротворение, то это прекрасно. Пусть всем будет польза.
— Можно ли говорить о каких-то культурных универсалиях, которые проявляются, когда за дело берутся художники, даже используя при этом разные традиции?
— Тибетцы считают, что вселенная совершенна, все ее части вибрируют от радости и скрепляются любовью. Мы приближаемся к этому уровню понимания, когда очищаемся от негативных эмоций. Художники в силу своего большого желания открыть истину зачастую достигают такого уровня просветления и начинают понимать настоящую природу вселенной. Например, тибетские мастера сосредотачиваются на таком чистом объекте медитации, как Будда. Но Будда лишь указывает на те совершенства, которые есть у каждого живого существа. Исламские мастера и священнослужители сосредотачиваются на Аллахе, как на Всетворце, представляющем собой нечто совершенное. Они достигают реализации просвещения через это. Христиане, в свою очередь, сосредотачиваются на образе Бога или Иисуса. Индусы — на своих богах, и так далее. С точки зрения философии буддизма — всё это пустота, но не в том понимании, какое вкладывают в это слово западные люди, а в смысле совершенного пространства. Все люди по-разному приближаются к этому, в том числе художники, используя силу своего таланта и сопереживания.
«ГЛАВНЫЙ МЕТОД ПОЗНАНИЯ ВСЕЛЕННОЙ ВО ВСЕХ ОСНОВНЫХ РЕЛИГИЯХ — СОЧУВСТВИЕ»
— В основе всех этих духовных поисков лежит стремление к любви, к истине или что-то другое?
— На самом деле главный метод познания вселенной во всех основных религиях — сочувствие.
— Сочувствие в европейском понимании этого слова, как сострадание? Или же в смысле эмпатии — со-чувствие?
— У сочувствия есть разные уровни. По тибетской традиции, поскольку мы рождаемся в этой вселенной бессчётное количество раз, то любой из тех, кто нас окружают, может быть нашей мамой. Мама — этот та, кто проявляет к нам максимальное количество любви и заботы. Поэтому мы проявляем точно такое же количество любви и заботы к любому человеку, который рядом с нами оказывается. Следующий важный момент — это речь. Мы говорим с любым человеком всегда очень уважительно, спокойно и добро. Но самый главный уровень ума — это действие. Мы не просто констатируем сострадание, мы действуем, что-то отдаем от себя, что-то изменяем, активно помогаем. У тибетцев нет такого понятия сострадания, как констатация факта, мы активно действуем для облегчения или прекращения страданий.
— Но при этом буддизм, в классическом представлении, это все-таки уход от движения, действия, констатация невозможности изменить мир. В первую очередь ты должен помочь самому себе. Никто не может тебе помочь достичь просветления, а ты — помочь другому. Если только не говорить о бодхисаттвах (человек, достигший просветления, но отказавшийся уходить в нирвану ради спасения других живых существ — прим. ред.).
— Кстати, о ботхисаттвах — их очень много среди творческих людей, реформаторов. Добрые, потрясающие люди живут не только в Тибете, и не только среди буддистов. Они есть во всех религиях. Какое фундаментальное отличие Запада от Востока? Восток концентрируется на уме. Восточные мудрецы исследуют природу реальности через внутренний мир, через свой ум. Тибетцы концентрируются на уходе от негативных эмоций, стремятся так раскрыть потенциал совершенства, чтобы всем помогать, чтобы сделать мир мирным. Если у нас покой в уме, мы не можем никому навредить. Запад же концентрируется на технологиях и внешнем мире. Но цель одна — мы все хотим счастья и не хотим страданий.
Технологии западного мира представляют для меня интерес. Особенно в исследовании вселенной, космоса. Это очень полезно. Будда учил никогда ничему не верить и критически относиться ко всем словам, в том числе и своим. Во всех религиях инструментарии познания разные, но цель одна — развитие сочувствия. И это очень просто понять, когда мы читаем такие заповеди, как «Не убей», «Не укради» и т.д. В любой религии есть похожие заповеди.
«САМОЕ ГЛАВНОЕ — ЭТО ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ КАЧЕСТВА. КОМУ МЫ МОЛИМСЯ, КАКИМ БОГАМ И ВООБЩЕ, РЕЛИГИОЗЕН ЛИ ЧЕЛОВЕК — ЭТО НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ЗНАЧЕНИЯ»— По вашему мнению, каковы взаимоотношения науки и религии?
— На самом деле это очень близко. Наука все исследует и постоянно проверяет факты. И буддистская философия она сама по себе, и не только философия, но и все методы, они исследовательские и проверяются. То есть они очень критичны. И зародил это 2,5 тысячи лет назад Будда, когда он сказал «Проверяйте мои слова. Никогда ничему не верьте, а все проверяйте». И особенно глупо, когда поклоняются каким-то объектам как Будда или учитель, без критики, без анализа, и без проверки, это невозможно. А у науки есть потрясающий инструментарий, поэтому, по сути буддизм и наука довольно близки между собой.
Например, если я чему-то учу и это приносит пользу, то значит, это работает. Если это не приносит пользу, значит, я снова анализирую — почему так происходит. Я все время должен все проверять.
— Современное искусство — это фактически тоже познание мира, может даже еще более таинственное, нежели религия. Но религия имеет древние корни и, как правило, обращена в прошлое. А современное, актуальное искусство напротив — обращено в будущее. Оно во многом разрушает или трансформирует традиции. Как это согласуется между собой?
— Это очень правильное замечание. Мы очень многое убираем, потому что времена-то поменялись и фактически очень многие вещи либо потеряли актуальность, либо вообще не нужны. Нужен инструментарий как успокоить свой ум — это надо всем и современным людям тоже. Искусство, как один из методов успокоения и вдохновения, когда мы находим определенный момент и отвечаем — «что мы?», «кто мы?», «как устроить вещи?». Медитация, например, развивает интеллект. Искусство, соответственно, тоже развивает.
Мы развиваем ту технологию, которая позволяет быть всем умными, добрыми, в хорошем смысле, и спокойными. Это очень глупый, очень ограниченный подход, когда я говорю — «моя страна», «мой народ»... Мы все одна большая семья и сейчас в XXI веке, как никогда, это понятно. Поэтому мы убрали все лишнее, оставив только те методы, которые работают. Есть определенная польза от того, когда мы успокаиваем свой разум.
Очень важно образование для детей. Воспитание и образование. Почему? Самое главное — это человеческие качества. Кому мы молимся, каким богам и вообще, религиозен ли человек — это не имеет никакого значения. Если какие-то механизмы помогают нам раскрыть хорошие качества, такие как честность, бесстрашие, сочувствие, любовь, то это работает. И неважно, религиозны мы или нет, молимся мы каким-то богам или нет, преследуем ли мы какую-то религиозную традицию или нет. Важно всегда воспитание детей, образование и мы понимаем, что чем спокойнее получается наша семья, тем спокойнее весь мир в целом.
— Предположим, пасторальные пейзажи художников-барбизонцев и музыка Моцарта успокаивают. Но ведь современное искусство, наоборот, часто провокационно и вызывает сильные эмоции, шокирует. Обыватель становится все более толстокожим и равнодушным, поэтому художниками часто применяются приемы, которые были недопустимы, например, в XIX веке. И это тоже, по вашему, путь к просветлению?
— Очень важна мотивация художника. Даже если его искусство шокирует, но при этом вскрывает какие-то болячки общества, то это хорошо. Мотивация достижения материальных благ у всех разная. Простой пример: от высоких технологий, которые применяются в ядерных ракетах, пострадают все живущие на Земле, а от высоких технологий в сфере медицины все выигрывают.
Сейчас хорошее время для искусства. Ведь даже религии, последователи которых раньше воевали между собой, движутся друг к другу. Мы сейчас взаимно изучаем и исследуем друг друга. Мы не разделяем последователей разных религий, а смотрим, какие качества у них развиты. Сейчас время не разъединять, а исследовать и находить общечеловеческие ценности, хорошие качества.
— Сейчас религия нередко сама становятся объектом критики со стороны художников. Вспомним хотя бы историю с Pussy Riot. Как вы относитесь к такому?
— Религии помогают миру, но если они не вмешиваются в политику. В противном случае страдает и политика и религия. Проблема в том, что сейчас мы слишком много тревожим людей, провоцируем их на агрессию. Но ведь агрессии и так уже много в мире. Лучше сосредоточиться на любви, на желании счастья, на сострадании. Как я уже говорил, важна мотивация.
— Какая работа на выставке вам запомнилась больше всего? Что бы вы выделили из просмотренного сегодня?
— Мне очень понравилась сама идея выставки. Мне понравился бетонный ковер Нады Депс, стена, состоящий из букв разных алфавитов и различных шрифтов Пасказь Зогхби. Потрясающая работа Фаига Ахмеда — ковер «традиция в пикселях», красивый видеоарт Мунира Фатми. Все это очень интересно. Понравилась техника работы с серебром и золотом — ткани, созданные по традиционным технологиям. Кроме того, я считаю, что художница Сално Флори, которая придумала для сахарских женщин, как им зарабатывать деньги, чтобы они не жили в бедности и при этом делали красивые вещи — это пример бодхисатвы, которая, возможно, сама даже не осознает этого.
Антон Райхштат
фото: Антон Райхштат
Справка
Лама Йонтен Гиалтсо родился в селении Нгава, провинции Сычуань (Китай) в бедной крестьянской семье. По традиции, которая сложилась в Тибете, с 7 лет его отдали в один из крупнейших монастырей линии Джонанг — монастырь Сер Гомпа.
С тринадцати лет в монастыре он изучал различные области знания. Затем выполнил предварительные практики Калачакры, в том числе был лучшим в темном ритрите, который проходит в абсолютно темном пространстве, из которого монахи не выходят 47 дней. В семнадцать лет лама Йонтен сдал экзамены по учениям тантры — Калачакра-тантры. Затем в течение трех лет он находился в отшельничестве, занимаясь практикой шести йог стадии зарождения и завершения тантры Калачакры, после чего удостоился большой похвалы со стороны своего коренного учителя ламы Кунга Тукдже Пала, считающегося воплощением Всеведующего Долпопы. Лама Йонтен был одним из его лучших учеников по Калачакра-тантре. С двадцати одного года он занимался изучением Буддийской теории верного познания в течение 9 лет. По окончании обучения, в течение одного года лама Йонтен был учителем философии, преподавал во время летнего периода отшельничества в монастыре, и пять лет был учителем на отделении Калачакры.
Затем лама отправился в длительные ретриты, в которых много практиковал медитацию в пещерах.
Нелегально перейдя границу Китая и придя в Индию, лама поступил в монастырь Джонанг Тактен Пунтсок Чоелинг линии Джонанг в г. Шимла (столица штата Химачал Прадеш). Являясь одним из главных учителей в монастыре, он время от времени давал учения Буддийской Дхармы иностранцам в Дарамсале.
С 2003 года лама Йонтен Гиалтсо большую часть времени находится в России, где передает свои знания и опыт российским, а также украинским и молдавским ученикам. Под руководством ламы ученики осваивают предварительные практики (нендро) традиции Калачакры, практику пхова (перенос сознания в чистую землю), практики шаматха и випашьяна, чод, получают устные наставления от учителя, передачу мантр и комментарии по выполнению практик.
business-gazeta.ru