Китайские коммунисты питают глубокое недоверие к религии, в Далай-ламе они видят другой полюс власти, угрожающий их собственному влиянию в Тибете. Вскоре после революции 1949 года Китай двинулся освобождать тибетское общество, которое, по его мнению, страдало под гнетом монастырей и аристократии. Тибет в то время действительно был нищей страной с вопиющим общественным неравенством. Однако нельзя забывать, что именно в те годы Далай-лама XIII начал государственные реформы. Освободительные планы Китая сперва встретили поддержку у части тибетцев, которые увидели в них надежду на построение более справедливого общества. Однако даже самые убежденные тибетские коммунисты вскоре испытали горькое разочарование, столкнувшись с действительностью китайского правления.

Религия и политика

Основные туристические достопримечательности Лхасы - это монастыри и храмы, традиционная резиденция Далай-ламы дворец Потала, летний дворец Далай-ламы Норбулинка. Когда вы посещаете буддийские святыни в Лхасе или в других областях Тибета, помните, что члены Китайской коммунистической партии и правительственные чиновники должны быть атеистами. Малейший признак веры в буддизм – четки, или религиозный талисман, даже спрятанный под одеждой, может стать причиной для увольнения. Они не могут ходить в храмы с «религиозной целью», поскольку, будучи коммунистами, обязаны пропагандировать атеизм. Тибетские официальные лица не поощряют проявление мирянами своих религиозных чувств. Однажды членам официальной правительственной делегации США объяснили, что «чрезмерная религиозность» препятствует «модернизации экономики».



Подавляющее большинство тибетцев почитают Далай-ламу, живущего в изгнании с 1959 года, как живое воплощение бодхисатвы сострадания. По мере того, как за пределы Китая просачивались свидетельства о разрушительной политике, которую проводила компартия в Тибете, Далай-лама становился средоточием надежд на перемены к лучшему не только для тибетцев, но и для мировой общественности. Вот уже многие годы его моральный и религиозный авторитет остается непререкаемым, несмотря на старания китайцев очернить Далай-ламу в глазах тибетцев, живущих как в самом Тибете, так и в изгнании.

Далай-лама неустанно критикует действия Китая в Тибете, но при этом всегда подчеркивает, что сопротивление нужно вести исключительно ненасильственными методами. Только благодаря исключительному влиянию Далай-ламы на тибетский народ в Тибете до сих пор удавалось избежать открытого политического противостояния, несмотря на жесткую политику подавления всех свобод, проводимую Китаем. Именно за приверженность мирному пути решения тибетского вопроса Далай-лама стал в 1989 году лауреатом Нобелевской премии мира.

Официальный Пекин, в свою очередь, продолжает называть Далай-ламу не иначе как «сепаратистом номер один» и «волком, скрывающимся под одеянием ламы». В его призывах к более широкой автономии Тибета в составе КНР, при которой тибетцы получат больше прав и свобод в решении повседневных вопросов, китайское руководство видит лишь заговор, направленный на достижение Тибетом независимости. Оно всеми силами стремится подорвать влияние тибетского неофициального лидера как среди мирян, так и в религиозных кругах.

Любой, кто выражает поддержку или симпатию Далай-ламе автоматически рассматривается китайскими властями как «сепаратист» (человек, стремящийся к отделению Тибета от Китая) и член «клики Далай-ламы», которая пользуется поддержкой «враждебно-настроенных иностранных анти-китайских сил».

Таким образом, перед тибетцами встает непростой выбор – с одной стороны подавляющее большинство населения Тибета питает глубочайшее почтение к Далай-ламе, с другой стороны официальные лица этого Далай-ламу постоянно очерняют и обвиняют в сепаратизме. Если тибетский буддист – монах, монахиня или светский человек, публично выражает малейшие признаки преданности и почитания Далай-ламе, то это может рассматриваться как преступление против китайского закона. Проявления приверженности Далай-ламе могут быть приравнены китайским судом к «организации заговора или участию в действиях, направленных на раскол государства», а это, в свою очередь, грозит пожизненным заключением.

Раньше политические заключенные в Центральном Тибете содержались в печально известной тюрьме Драпчи в пригороде Лхасы. Теперь их в основном отправляют в тюрьму города Чушур, который находится на трассе из Лхасы в Шигадзе.



Чжан Цинли, секретарь КПК Тибетского автономного района, призвал к «борьбе не на жизнь, а на смерть» с «кликой Далай-ламы», а также сказал, что Далай-лама является «основным препятствием на пути установления нормального порядка в тибетском буддизме». Подозрительность в отношении религии и враждебность к Далай-ламе пронизывают все буддистские учреждения в Тибете. И если китайское правительство говорит о «борьбе не на жизнь, а на смерть» за преданность тибетского народа, то, несомненно, монастыри и храмы находятся на передовой линии этой борьбы.

Так что же вы видите перед собой?

Мы так подробно остановились на отношении Китая к Далай-ламе только для того, чтобы вы, как турист, посещая монастыри или храмы, понимали, что монахи, монахини и даже простые люди, которых вы встретите, испытывают огромное политическое давление.

В монастырях ни при каких условиях не следует заводить беседы о религиозных свободах, Далай-ламе или политическом статусе Тибета. Иначе вы можете поставить своего собеседника в чрезвычайно затруднительное и опасное положение. Монахи и монахини, с которыми нам удалось поговорить, рассказали, что, выслушав политические вопросы, которые им задает руководство их монастыря, они притворяются совершенно неосведомленными или стараются отвечать уклончиво и односложно.

Как мы уже говорили выше, для тибетского монаха или монахини высказывать критические замечания в адрес Далай-ламы, значит нарушить самые серьезные обеты. Отвечать на вопросы любопытствующего туриста, когда вокруг кишат переодетые полицейские (вы обязательно их увидите), слишком опасно.

Если вы все же услышите от монаха, что Далай-лама - «сепаратист», которого тибетский народ отвергает, то, вернее всего, это специально выделенный монастырским руководством человек для общения с иностранными туристами. Вступая в спор с таким монахом, подумайте - вы ставите его перед необходимостью защищать точку зрения, которую он, скорее всего, не разделяет, к тому же за плохую аргументацию ему грозят большие неприятности.

Ежегодно от 2500 до 3500 тибетцев отправляются в опасный путь через Гималаи – одно из самых негостеприимных мест на планете, в Индию. Большинство из них монахи и монахини. Когда вы летите на самолете или едете в комфортабельном поезде в Лхасу или любой другой тибетский город, подумайте о тех, кто возможно в этот самый момент пешком покидает Тибет. Они идут в Индию, чтобы попасть на аудиенцию к Далай-ламе, получить религиозное образование, совершить паломничество. Многие из уходящих собираются впоследствии вернуться в Тибет к своим семьям, а это значит, снова проделать тот же путь в обратном направлении. Пока Тибет находится под властью Китая, тибетцы не могут совершать подобные путешествия на законных основаниях. Им приходится рисковать жизнью, чтобы реализовать свое право свободно исповедовать религию, в котором им отказано на родине.

Несмотря на то, что буддизм в Тибете переживает глубокий кризис, все внешние обрядовые признаки процветания налицо – на горных перевалах развеваются молитвенные флаги, пожилые женщины совершают кору вокруг Джокханга, монахи и монахини зажигают масляные лампады. Но пусть эта картина благополучия вас не обманывает - как мы показали выше, религиозная свобода тибетцев сильно ограничена.

Возьмем, к примеру, паломников, которых вы увидите в Лхасе. Многие из этих людей прошли пешком сотни километров, чтобы попасть в храм Джокханг, один из самых почитаемых храмов тибетского буддизма (и популярную туристскую достопримечательность).

Согласно источникам «Международной кампании в поддержку Тибета», 2006 год стал рекордным по количеству паломников в Лхасу за всю историю, что вроде бы говорит о большей религиозной свободе. Но этот факт надо рассматривать в более широком контексте политики китайского правительства и коммунистической партии.

От взгляда внимательного наблюдателя не ускользнут такие детали, как непременный полицейский участок поблизости от входа во все крупные монастыри Лхасы, откуда переодетые полицейские под видом туристов расходятся в поисках инакомыслящих. Также понятно, что общение с туристами, вменяемое монахам в обязанность, отрывает их от религиозных практик. И, самое главное, нигде вы не увидите портретов главы тибетского буддизма, Далай-ламы.

Проигранная Китаем битва за сердца и умы тибетцев

Вопреки сложившейся в Тибете традиции китайские власти запретили получать религиозное образование или становиться монахами лицам, не достигшим 18 лет. Получается, что к возрасту, когда он может стать монахом, молодой человек уже потерял драгоценные годы, которые могли быть потрачены на обучение. Вы часто увидите в монастырях монахов, которым на вид меньше 18. Скорее всего, они действительно еще слишком молоды и потому официально не принадлежат к монастырю, не могут участвовать в некоторых обрядах и посещать занятия, в любой момент их могут из монастыря прогнать.

Власти также сделали все, чтобы религиозные учителя в монастырях не сменялись и не продвигались по иерархической лестнице, так что практически некому передавать буддийское учение молодому поколению. Идет постоянная работа по поиску и искоренению любых проявлений лояльности к Далай-ламе. Для этого существует целая система поощрений и наказаний, в которой монастыри и ламы, показавшие приверженность официальной политике противостояния Далай-ламе получают привилегии в виде разрешения на принятие новых монахов, например.



В монастыре Сера вас могут пригласить на философский диспут между монахами (за соответствующую плату, конечно). Диспут - это не только ключевой элемент в системе монастырского обучения в Тибете, но и очень интересное зрелище для стороннего наблюдателя. Свои вопросы монахи сопровождают громкими хлопками, чтобы сбить оппонента с толку.

Туристу, попавшему на философский диспут в монастырь Сера, или в любой другой монастырь, надо помнить о трех вещах. Первое - поскольку молодые монахи практически не получили религиозного образования (не по своей вине, конечно), содержание диспута не такое глубокое, как должно быть, что, однако, не лишает его зрелищности.

Второе – некоторые из тех, кто одет в монашеские одеяния, не получили официального разрешения на пребывание в монастыре, так что их статус довольно зыбкий. Эти монахи (таковыми они считают себя в силу взятых обетов, а не официального разрешения) могут жить в монастыре на свой страх и риск, но они не имеют права участвовать в религиозных занятиях (диспут здесь - это туристическая достопримечательность, а не религиозные занятия).

И, наконец, третье – власти строго ограничивают количество монахов, проживающих в монастыре. В Сера, крупнейшем центре буддийского учения, всегда проживало более тысячи монахов. Посмотрите, сколько монахов живут в Сера и других крупных монастырях Тибета сейчас. Некогда процветающие монастыри, бывшие домом для сотен монахов и монахинь, теперь имеют право принимать для постоянного проживания и обучения не более 15 человек.

Одна из больных тем, относящихся к попыткам Китая взять религию в Тибете под свой контроль, - это система «патриотического воспитания» в монастырях. Официальное название системы на тибетском языке звучит «Любить свою страну, любить религию». В каждом тибетском монастыре есть «Демократический комитет по управлению», на деле являющийся отделением Коммунистической партии Китая. Он управляет монастырем и проводит патриотическое воспитание.

Обязательное патриотическое воспитание в монастыре начинается с отречения от Далай-ламы. Монахи должны зачитать вслух письменное заявление с отречением от Далай-ламы, поставить свою подпись и отпечаток пальца, а затем передать заявление в комитет по управлению, где его подошьют в их личное дело.

Это требование является практически невыполнимым для монахов и монахинь. Первый обет, самый первый шаг в жизни рукоположенного монаха - это обет беспрекословного почитания своего духовного учителя – Далай-ламы. Однажды нарушив этот обет, его уже невозможно восстановить. Понимая всю сложность положения, Далай-лама посоветовал монахам и монахиням в Тибете не подвергать себя ненужному риску, подписывать отречение, но сохранять свои обеты в чистоте в глубине сердца.

Многих тибетцев такое принуждение приводит в отчаяние, для некоторых оно становится причиной ухода в изгнание, но не удивляйтесь, если вы не ощутите его влияния, посещая тибетские монастыри. Один западный журналист, недавно побывавший в монастыре Таши Лумпо, резиденции Панчен-ламы, находящемся под строжайшим политическим контролем, признается, что полностью подпал под действие экзотической и таинственной атмосферы монастыря: «Я был зачарован, фотографировал и снимал на видео как во сне. В этом месте все было живым и настоящим».

Туристы, едущие в Тибет, наверняка знают, что реинкарнация играет ведущую роль в передаче и развитии тибетского буддизма. Но, будучи формально атеистическим, правительство Китая стремится взять эту область под свой контроль, приводя в качестве аргумента утверждение, что во времена династии Цинь власти участвовали в поиске и утверждении новых воплощений высоких лам. Китайские коммунисты предпочитают не вспоминать при этом, что династия Цинь и другие императорские династии Китая пользовались властью, данной Небом, а император, взошедший на трон с благословения высших сил, всегда отдавал дань почтения Далай-ламе в далеком от Пекина Тибете. Говоря о реинкарнации, коммунисты почему-то сразу забывают о том, что китайское правительство пропагандирует атеизм и называет религиозные практики «суевериями».

Для тибетцев немыслимо, чтобы атеистические власти контролировали процесс утверждения нового воплощения, лежащий в основе буддийской культуры Тибета.



Историю с назначением «патриотического» Панчен-ламы вместо избранного Далай-ламой тибетцы воспринимают как знак окончательного установления политического господства Китая и осквернения тибетского буддизма.

По традиции, чем более почитаем человек, тем выше расположен его портрет на алтаре в тибетском храме, хотя при размещении портрета учитывают и такие соображения как симметрия и баланс. Если вы вдруг увидите портрет Далай-ламы на алтаре храма в Тибете, постарайтесь не выказывать удивления. Знайте, вы стали свидетелем скрытого протеста против официального религиозного курса, отважного выражения неиссякаемой преданности духовному учителю.


Материал Международной кампании в поддержку Тибета
International Campaign for Tibet
www.savetibet.org

Русскоязычная версия подготовлена фондом «Сохраним Тибет!»
Перевод Натальи Иноземцевой
www.savetibet.ru