Тибетские поверья и суеверия, касающиеся детей и их рождения

Более или менее серьёзное изучение культуры народа невозможно представить себе без хотя бы поверхностного знакомства с его основными верованиями, дошедшими до наших дней в виде обычаев, обрядов, ритуалов, а зачастую и в виде суеверий и предрассудков. Только они позволяют в полной мере понять и оценить факторы, определяющие особый образ мысли народа, неповторимый уклад его жизни и специфические взаимоотношения с окружающим миром.

Тибетское сообщество до недавнего времени проживало в естественной географической изоляции от остального мира и смогло практически в первозданном виде сохранить тесную связь с не изменявшейся на протяжении тысячелетий средой своего обитания. Поэтому его повседневная жизнь подвержена сильнейшему влиянию подобных верований. Тибетское сообщество можно не только с уверенностью назвать очень традиционным и религиозным, но и в какой-то степени очень суеверным.

Истоки этого суеверия коренятся в доисторической религии, распространенной на территории древнего Тибета, которую некоторые исследователи относят к эпохе неолита или даже палеолита. Изучая обычаи и ритуалы тибетцев, современный исследователь, знакомый с буддизмом или поздним боном, сталкивается с трудноразрешимой задачей идентификации многих терминов и понятий, которые хотя и были заимствованы более поздними религиями и частично адаптированы ими под свои нужды, но не вполне укладываются в систему их воззрений и космологию и, зачастую, никак не объясняются. Поэтому некоторые исследователи, например, Джузеппе Туччи и Мирча Элиаде, выделяют не две традиционные тибетские религии, а три. Третью, сохранившуюся в виде поверий, обрядов и ритуалов автохтонную (коренную) религию тибетцев, истоком которой принято считать ранний бон, они назвали «народной религией» (англ. folk religion, тиб. མི་ཆོས་ – «ми-чё»). Несмотря на то, что народная религия накладывает серьёзный отпечаток на жизнь практически каждого тибетца, она слабо изучена не только западными, но и тибетскими исследователями, а многие её представления с точки зрения повседневного опыта и с позиции представлений других религий кажутся предрассудками и суевериями.

С другой стороны, поверьями становятся и глубокие знания реальности традиционных тибетских религий, толкование которых простым тибетцам неизвестны или не до конца понятны, но которые широко распространились в народной массе. И только скрупулёзное изучение традиционных медицинских текстов, буддийской науки, бонских источников, а также общение с тибетскими учеными позволяют распознать эти сокровищницы знания и отделить их от суеверий. Ну и, наконец, ещё одним источником поверий можно назвать простую житейскую мудрость и наблюдательность, которыми обладали предки тибетцев (и не только) и которые современными «цивилизованными» представителями человеческого рода, увы, утрачены.

Сегодня мы познакомимся с некоторыми подобными тибетскими представлениями, касающимися рождения и взросления детей, которые были собраны из различных работ как тибетских, так и западных исследователей. Конечно, часть из них действительно можно признать экзотическими суевериями, другие удивительным образом совпадают с традиционными поверьями других народов, а третьи и вовсе заставляют задуматься об истинности понимания реальности современным человеком. Поскольку тибетцы традиционно выделяют семь существенно отличающихся друг от друга периодов заботы о детях – время до зачатия, зачатие, развитие плода, рождение, период укрепления связей, младенчество и раннее детство – то и соответствующие им поверья мы будем рассматривать в этом же порядке.

Проявлять заботу о будущих детях и готовиться к их рождению тибетцы начинают задолго до зачатия, которому предшествует период физического, эмоционального, умственного и духовного очищения, что, впрочем, объясняется не только ответственностью за их будущее здоровье. Помимо многих других факторов, определяющих время и место появления ребенка на свет, рождение его в той или иной семье тибетцы объясняют кармическими связями с будущими родителями. Однако за неисчислимое время существования с безначальных времен все мы создаем подобные связи с бесчисленным множеством существ, и некоторые из них готовы принять рождение у конкретных родителей в одно и то же время. Поэтому предварительное очищение по мнению тибетцев позволяет создать условия для рождения самых достойных с духовной точки зрения представителей, а сам период подготовки к зачатию они называют «призывом». Впрочем, независимо от того, кому суждено родиться в семье, подобная подготовка позволяет создать прямую связь с ожидающими рождение существами бардо (промежуточного состояния между перерождениями).

Подобная связь уже во время беременности может проявиться в виде сновидений, которым тибетцы уделяют особое внимание, поскольку они могут нести важную информацию, касающуюся здоровья и персональных качеств будущего ребенка. Впрочем, не всегда можно с уверенностью сказать, связаны ли они с ребенком или нет. Традиционно считается, что сны в первой трети ночи больше связаны с событиями предыдущего дня, которые сознание человека снова и снова переживает. Во второй трети ночи сны определяются персоной самого человека, предрасположенностями его сознания и его опытом, в том числе и в предыдущих жизнях. И только в последней трети ночи, т.е. перед рассветом, сознание человека уже в какой-то степени очищено и некоторые сны действительно можно назвать вещими и каким-то образом трактовать.

Тибетцы считают, что, если ребёнку суждено прожить счастливую жизнь, что определяется его благими качествами и накопленной добродетелью, родители, особенно мать, часто будут видеть благоприятные сны (тиб. rmi lam bzang po rmi ba), а также испытывать особую радость (тиб. sngar med pa’i dga’ snang chen po gsar du ‘byung ba). В общем смысле благоприятными считаются сны, в которых родители собирают или вкушают фрукты (тиб. shing tog bkog pa dang zos pa), обретают предметы, связанные с Учением, такие как белая раковина и т.д. (тиб. dung dkar sogs bkra shis pa’i rdzas lag tu son pa), носят красивую одежду и украшения (тиб. gos dang rgyan bzang po gyon pa), трубят в раковину и играют на музыкальных инструментах (тиб. dung ‘bud pa dang rol mo ‘khrol ba), встречают рассвет (тиб. nyi ma shar ba), восседают на троне (тиб. khri la ‘dug pa), видят святых существ (будд или бодхисаттв). Такие сны связаны с кармой родителей и детей и могут быть просто интерпретированы как благоприятные. Например, мать может видеть подобные сны, если она носит под сердцем особого ребёнка – достигшего определенной духовной реализации индивидуума, перерождающегося духовного наставника или ринпоче.

Если ребёнка ожидает незавидная доля (которая также обусловлена его предыдущими деяниями), родители, а особенно мать, будут испытывать приступы необоснованной грусти (тиб. rgyu mtshan gang yang med bzhin a ma’i sems la ma skyid pa) и видеть неблагоприятные сны (тиб. mi bzang ba’i rigs rmi ba), такие как падение c обрыва (тиб. g.yang du lhung ba), блуждание в темноте, наблюдение заката (тиб. mun rub pa), пребывание в пустынной местности (тиб. thang stong du ‘gro ba), отсутствие украшений (тиб. rgyan cha med pa), ссоры с другими людьми (тиб. gzhan dang rtsod pa), собственный плач (тиб. rang nyid ngu ba), наводнения (тиб. chus ‘khyar ba) и т.д.

Тибетцы считают, что мать старающейся зачать ребёнка дочери может видеть одинаковые с ней сны, что, впрочем, справедливо и в отношении сестёр. Подношение фруктов и яиц во сне символизирует обретение чего-либо, поэтому женщины, выполняющие во сне подобные подношения, могут ожидать пополнение в расширенной семье (у ближайших родственников).

Тибетская медицина утверждает, что, когда блуждающее в промежуточном состоянии сознание будущего ребёнка соединяется с эмбрионом в лоне матери, психологическая травма, связанная с обретением физического существования, подавляет память о предыдущих жизнях и связанном с ним опытом. Однако она восстанавливается приблизительно к двадцать шестой неделе беременности (тиб. bdun phrag nyi shu tca brgyad dam zla ba drug song ba na mngal gnas phru gu‘i sems kyi dran pa gsal bar gyur ba). Поэтому после этого срока мать может видеть необычные сны, которые по сути принадлежат не ей. В них могут быть увидены совершенно незнакомые события или обстоятельства, которые интуитивно ощущаются как очень важные. Будущая мать может таким образом увидеть некоторые отголоски предыдущих жизней своего ребёнка или намёки на его цели в этой.

Посредством совместных снов нерождённый ребёнок старается выстроить мост, связывающий новую жизнь с более ранними. Особенно это проявляется в случае духовно реализованных персон. Как известно, интерпретация снов, увиденных матерями во время беременности, играют ключевую роль в определении реинкарнаций лам и ринпоче, которые не двусмысленным образом заявляют о своем приходе. В качестве классического примера приводят сон царицы Маядеви, матери Будды Шакьямуни, в котором белый слон с шестью бивнями вошел в её лоно с правого бока. Именно на основании этого сна брамины-предсказатели сделали вывод, что её будущий ребёнок станет либо великим царем, либо просветленным – буддой.

Тибетцы считают, что на формирование пола будущего ребенка могут повлиять медитации, молитвы, проведение определенных ритуалов, а также употребление некоторых лекарственных трав. Кроме того, близость родителей на первый, третий, пятый, седьмой и девятый день по окончании месячных позволяет зачать мальчика. Отношения на второй, четвертый, шестой, восьмой или десятый день ведут к зачатию девочки (современная медицина также признает возможность влияния времени отношений относительно дня овуляции на пол ребенка, правда, дает этому факту иное толкование).

Тибетцы выделяют несколько признаков, по которым можно судить о состоявшемся зачатии. Во-первых, во время близости родители испытывают сильное и необычное наслаждение (тиб. rgyun dang mi ‘dra ba’i ‘khrig bde che ba). Во-вторых, если произошло зачатие, у матери в течение двух-трех дней наблюдается болезнь три-не (тиб. mkhris nad) – желтуха у беременных. Она проявляется в общем плохом самочувствии (тиб. a ma’i gzugs po mi bde ba), отсутствии аппетита (тиб. lto chas za snying mi ‘dod pa), нежелании выполнять физическую работу (тиб. las ka byed mi ‘dod pa), при этом в теле ощущается леность и тяжесть (тиб. gzugs po nyob cing lci ba).

Обычно период беременности женщины длится девять месяцев и десять дней, однако тибетцы верят, что, если волею случая, лошадь переступит через беременную женщину или она сама пройдет под ней или же тень лошади упадет на беременную женщину, она подвергнется так называемой «лошадиной порче» та-дрип (тиб. rta sgrib) и будет носить плод двенадцать месяцев – столько, сколько длится срок беременности кобылы.

Были зафиксированы случаи исчезновения плода из лона матери во время раскатов грома. Тибетцы верят, что гром – это не что иное как крик дракона, а именно дракона тибетцы винят в похищении неродившихся детей. Утверждается, что это не просто досужие вымыслы, поскольку многие люди были свидетелями подобных случаев, произошедших не только с женщинами, но и с домашними животными. Бывали случаи, когда пастухи, выгонявшие на пастбища беременных коров и самок яков, после грома обнаруживали их без каких-либо признаков беременности.

Чтобы определить пол будущего ребёнка, тибетцы часто обращаются за помощью к ламам-перерожденцам, обладающим ясновидением, или проводят ритуалы гадания. Однако сами они утверждают, что могут определить пол ребёнка до его рождения и без подобных средств. Если у будущей матери до родов наблюдаются кровяные выделения, она родит мальчика, если нет – родится девочка. Поскольку род передается по мужской линии, такие выделения называют «родовой кровью» (тиб. gdung khrag). Их отсутствие свидетельствует о пресечении рода.

Кроме того, существуют другие признаки, по которым можно определить пол будущего ребёнка. В иллюстрированных медицинских трактатах указано, что, если плод в лоне матери располагается в основном с правой стороны, это мальчик, если с левой – девочка. Поэтому тибетцы считают, что, если правая часть живота беременной женщины выше левой (тиб. ma’i dku g.yas mtho ba), если она предпочитает опираться на правую сторону, когда стоит или сидит, (тиб. g.yas phyogs la brten par spro ba) и, если первым начинает выделяться молозиво из её правой груди (тиб. nu zho nu ma g.yos sngon la babs pa), это говорит о том, что она беременна мальчиком. Противоположные признаки (тиб. gong gi rtags g.yon phyogs su go ldog pa) указывают на беременность девочкой. Если центральная часть пупка матери выступает наружу (тиб. ma’i lte ba’i dbus ‘bur mtho ba), её ребёнок мужского пола, если он плоский (тиб. lte ba’i ‘bur snyoms pa) – женского. Возвращаясь к теме снов, можно добавить, что, если женщина видит во снах коней, быков и других животных мужского пола, она носит под сердцем сына, если же она испытывает желание слушать музыку, носить украшения и общаться с мужчинами – это несомненно желания вынашиваемой ею дочери.

Во время беременности, помимо общих мер безопасности и соблюдения правильной диеты (воздержание от алкоголя, кислой и острой пищи и т.д.) женщины должны воздерживаться от горячей и холодной пищи (тибетцы утверждают, что во время приема матерью подобной пищи ребёнок в утробе испытывает страдания, схожие со страданиями в горячих и холодных адах), от чрезмерных физических нагрузок (ребёнок испытывает давление, сравнимое с давлением в тисках) и быстрой ходьбы (ребёнок испытывает ощущения, сравнимые с поездкой на американских горках). Все эти действия не только приносят безмерные страдания (тиб. de rigs la ‘dzem cha ma byas na mngal nang gi phru gur zug rngu’i sdug bsngal tshad med yong ba), но и могут повредить развивающиеся органы чувств ребенка (тиб. bu phrug gi dbang por yang skyon shor ba yong ba).

Помимо этого, к общим мерам безопасности тибетцы относят ежемесячные посещения беременными своих лам для проведения ритуалов очищения от загрязнения и порчи джаб-трю (тиб. byabs khrus) и посвящения долгой жизни це-ванг (тиб. tshe dbang). Очень полезным тибетцы также считают получение беременными посвящения высшей (ануттара) тантры (тиб. rab la gsang sngags kyi dbang chen rigs zhus ba), что, по их мнению, способствует увеличению продолжительности жизни ребёнка и накоплению им кармических заслуг (тиб. bu phrug gi tshe bsod na phan pa).

Тибетцы верят, что независимо от срока беременности, ребёнок покинет лоно матери, только когда взойдет звезда, под которой ему суждено родиться.

В обычной тибетской семье помимо старших женщин и повитухи участие в родах принимает и будущий отец. Поскольку роль отца в приветствии новорожденного в этом мире считается священной, тибетские мужчины прикладывают максимум усилий, чтобы быть во время родов дома. Однако в некоторых регионах Тибета говорят, что если при родах присутствует отец будущего ребёнка, то младенец-мальчик будет неохотно покидать лоно матери, поскольку он будет стесняться своего отца, что может замедлить и усложнить роды.

Существует поверье, что, если в дом, в котором в скором времени должны произойти роды, внезапно прибывают гости (тиб. phyi ‘grul), даже если это монахи или монахини (тиб. grwa btsun), местные духи (тиб. ‘dre gdon), раздосадованные бессилием навредить объекту своего раздражения, могут атаковать будущего младенца (‘dre’i gnod pa). Чтобы предотвратить это, после прибытия гостей проводят специальные ритуалы очищения рим-дро (тиб. rim gro) и отвращения вредоносного воздействия то-чё (тиб. gto bcos).

Для отвращения любых опасностей перед родами в раму двери (sgo’i ya them) с внешней стороны втыкают иглу (тиб. khab), через которую продеты шерстяные нити пяти цветов (тиб. bal skud tshos sna lnga) – красного, синего, белого, желтого и зеленого. Также на куске черной шерстяной ткани (тиб. phyar ba nag po) ячменным тестом рисуют изображение свастики (g.yung drung), после чего её выбрасывают из двери наружу.

Если роды проходят с осложнениями может выполняться один и несколько ритуалов ускорения родов (тиб. myur du btsa’ ba’i thabs) и отвращения вредоносного воздействия то-чё (тиб. gto bcos). Для проведения первого из них заранее приготовленному кусочку масла, благословленного семейным духовником, придают форму, напоминающую кость для игры в домино, (тиб. mar dkar gru bzhi leb mo), в которой делают девять глазков (тиб. sho mig dgu). После чего отец ребенка или дядя по материнской линии должен двести-триста раз произнести мантру «ом ща-ща, путь откройся, щу-щу, путь откройся, врата четырех элементов, отваритесь» (тиб. om sha sha lam phye shu shu lam phye ‘byung bzhi ‘dus pa’i sgo phye). Затем этот кусочек масла помещают в родовые врата роженицы.

Для другого ритуала подобному кусочку масла придают форму рыбки с двумя глазками (тиб. nya gzugs chung chung mig gnyis dang ldan pa) и тысячу раз произносят другую мантру «ом ка-ка материнский путь откройся, ки-ки материнский путь откройся, щён-щён материнский путь откройся, ма-мо путь четырех элементов откройся» (тиб. om ka ka ma’i lam phye ki ki ma’i lam phye shon shon ma’i lam phye ma mo ‘byung bzhi’i lam phye). Затем на фигурку дуют и направляют головой во врата роженицы. Далее в сосуд из любого драгоценного материала (тиб. yol go) наливают небольшое количество воды, в которую бросают сожжённое хвостовое перо павлина (тиб. rma bya’i sgro mdongs shig) и восемь сожжённых ворсинок шерсти медведя (тиб. dom bal gyi spu brgyad), после чего над сосудом сто раз произносят вышеописанную мантру, дуют на воду (phu ‘debs pa) и дают выпить её роженице.

В дополнение к указанным ритуалам ускорения родов могут проводиться ритуалы отвращения вредоносного воздействия то-чё (тиб. gto bcos). Для ускорения родов роженице также могут предложить скушать заранее купленную сушеную рыбу из озера Ма-пам-ю-цо (тиб. ma pham g.yu mtsho).

Тибетцы выделяют ряд благоприятных признаков при рождении (тиб. lugs ‘byung), наличие которых свидетельствует о том, что ребёнок будет благополучно расти (тиб. gso sla ba): ребёнок появляется головой вперед (тиб. mgo sngon du skye ba) лицом вверх (тиб. gan rkyal du skye ba), пуповина обмотана вокруг верхней части тела (тиб. lte ba stod du dkris pa), после рождения ребёнок громко кричит (тиб. ngu skad drag tu sgrog pa), лобный родничок (тиб. mtshog ma) мягкий и имеет продолговатую форму, лоб небольшой, при этом линия волос расположена высоко, ребенок активно берет грудь. Если, к примеру, ребёнок рождается с пуповиной, обмотанной вокруг живота, для предотвращения в дальнейшем проблем со здоровьем тибетцы расщепляют хвостовую часть ритуальной стрелы долголетия да-дар (тиб. mda’ dar) через прорезь для тетивы (тиб. ltong kha).

Тибетские женщины, в отличие от западных, рожают детей стоя на коленях или на четвереньках на кровати (тиб. mal du pus mo btsug nas sgur sgur du bsdad pa), реже – сидя на корточках. Эти позы считается более благоприятными, поскольку вес ребенка не препятствует родам, а наоборот, естественным образом помогает и ускоряет их. Правда, при этом увеличивается риск выпадения матки (тиб. bu snod lug pa), поэтому потуги должны быть умеренными и размеренными (тиб. btsir ran pa).

Тибетцы считают, что тяжесть или легкость родов (тиб. phru gu skyed dka’ bla) в большей степени определяется наследственностью родителей (тиб. pha ma rigs bzang zhan), нежели, например, размерами плода (тиб. lus bong che chung). Особенно сильно влияет хорошая наследственность отца, поскольку именно от отца наследуется структура костей, подвижность и гибкость которых и определяет легкость родов (phru gu'i rus pa shin tu mnyen pa yod pa’i dbang gis yin pa red).

В тибетской традиции считается, что ради заботы о своем здоровье во время родов мать должна постоянно сохранять тепло своего тела, поэтому она все время должна быть укутана теплыми вещами. Поскольку во время схваток и потуг женщина теряет большое количество энергии, сразу после родов (до выхода плаценты) её обязательно кормят горячей пищей. Опять же, поскольку тибетцы верят, что во время родов связки и кости в организме женщины размягчаются, чтобы избежать выпадения зубов, молодые мамы в течение одного-двух дней не должны употреблять жесткую пищу, которую необходимо жевать. Поэтому основу рациона в этот период составляют мясные бульоны, каши, чай с молоком и цампа. Кроме того, женщинам рекомендуется в течение месяца после родов пить только теплую воду.

До того, как перерезать пуповину (тиб. lte ba), ребёнка кладут матери на живот и (по возможности) оба родителя совершают очень трогательный ритуал приветствия новорожденного (тиб. bkra shis p’i tshig brjod pa), который заключается в выражении слов искренней любви, пожелании долгой и благополучной жизни, напутствии в накоплении добродетели и обретении благих качеств, использовании драгоценной человеческой жизни для духовного роста и т.д. Только после этого очень важного по мнению тибетцев ритуала пуповину перерезают. Несмотря на то, что не все тибетцы осведомлены о дате своего рождения, некоторые из них знают даже время перерезания своей пуповины (тиб. lte bcad byed dus), которое заботливые родители фиксируют для составления точного индивидуального гороскопа ребенка.

Прежде чем впервые поднести новорожденного к груди матери (тиб. a ma’i nu zho ma sbyin gong du) на его языке шафраном (тиб. gur gum) пишут слог дхи (тиб. དྷཱིཿ) – коренной слог мантры Манджушри, бодхисаттвы, воплощающего мудрость всех будд. Это выполняется с целью развития интеллектуальных способностей ребёнка (тиб. blo rno ‘byung ba) и красноречия (тиб. ngag rtsal rgyas pa), которые очень ценятся в тибетском сообществе. Чтобы предотвратить воздействие духов са-даг (тиб. sa bdag) – владык местности – в рот младенца заливают ложку мускуса (тиб. gla rtsi). Затем ему дают небольшое количество мёда, смешанного с маслом (тиб. sbrang rtsi dang mar bsres pa), после чего подносят к груди матери. Иногда вместо слога дхи могут писать слог хри (тиб. ཧྲཱིཿ), оказывающий благотворное влияние на продолжительность жизни ребенка и способствующий накоплению им кармических заслуг (тиб. tshe bsod rgyas pa).

Согласно тибетскому поверью, если ребёнок рождается с прорезавшимися зубами, а также если впоследствии первыми начинают прорезаться верхние зубы (тиб. phru gu so bcas skyes pa dang yas so sngon la skyes na), в семье кто-то вскоре может умереть (тиб. khyim la mi shis pa ‘byung ba). Для предотвращения этого выполняется огненная пуджа (тиб. sbyin sreg), подношение кем-дже (тиб. skem byed) и выполняется ритуал очищения рим-дро (тиб. rim gro).

Пуповину, в отличие от плаценты, не утилизируют. В засушенном виде её хранят ещё в течение года и используют для лечения у ребёнка молочницы, стоматита и других грибковых заболеваний полости рта под общим названием кха-зам (тиб. byis p’i rigs la kha nang thor zhib thon pa’i nad kha zam). Для этого её обмакивают в молоко и протирают ею ранки. При проблемах с горлом, пуповину кипятят, и полученным бульоном кормят ребенка. В отдельных случаях из неё изготавливают защитный амулет, который повязывают на шею ребёнка.



Плаценту (тиб. sha ma) тибетцы закапывают глубоко под землей (тиб. sa ‘og tu sba ba), чтобы собаки или дикие животные не могли ее выкопать (эта обязанность выпадает на долю отцов). Причем, если ребёнок родился в первый, пятый или девятый месяц лунного календаря, её закапывают к востоку от дома, если он родился во второй, шестой или десятый месяц, плаценту закапывают в западном направлении, если он родился в четвертом, восьмом или двенадцатом месяце – к югу, и, если он родился в оставшиеся месяцы – в северном направлении. Считается, что, если животные или птицы раскопают и съедят плаценту, это принесет неудачу в семью и может привести к заболеванию матери.

Для ускорения выхода плаценты из организма матери (в случае длительной задержки) в старину применяли довольно странный метод, который в наше время уже практически не практикуется. После отрезания пуповины, к её свободному концу привязывали подкову таким образом, чтобы она висела, не касаясь пола. Роженица с подвешенной подковой должна была трижды медленно обойти перевернутую вверх дном корзину по часовой стрелке при этом слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Считалось, что небольшой вес подковы должен был стимулировать естественный выход плаценты, не нанося при этом вред организму, в отличие от её вытягивания руками.

Сразу после разрешения от плода роженица не должна дотрагиваться до каких-либо домашних вещей и даже своих собственных волос. Существует поверье, что такие вещи быстро изнашиваются или теряются (волосы выпадают). Особо суеверные тибетцы дают роженицам подержать камень или ненужный кусок дерева, которые потом выбрасываются.

В старину для защиты фертильности матери и предотвращения развития бесплодия, сразу после выхода плаценты её родовые врата на короткое время накрывали кожей черной змеи (тиб. phru gu skyes zin ma thag sbrul nag po’i pags pas ma’i mtshan ma yud tsam ring ‘gebs par byed pa), которая в тибетской культуре считается символом плодородия.

В зависимости от того мальчик родился или девочка, в разных частях дома крепят четыре стрелы (тиб. mda’ bzhi) или четыре веретена (тиб. phang bzhi), защищающие жизненную силу младенца от враждебных сил различного происхождения (тиб. srog gta’). Для защиты от сил, приходящих с неба (тиб. gnam gta’), их крепят на заборе, окружающем дом, для защиты от сил промежуточного пространства (тиб. bar gta’) – внутри дома, для защиты от сил, проникающих через двери (тиб. sgo gta’) – на раме, для защиты от сил, возникающих из-под земли (тиб. sa gta’) – под домом.

Рождение первого ребёнка считается самым трудным, а потому самым важным. В некоторых регионах Тибета первенца никогда не рожают на втором или третьем этажах, только на первом. Там говорят, что первые роды несут столько боли, что даже дом может треснуть.

Тибетцы верят, что пол ребёнка может поменяться уже после его рождения (тиб. rlung log pa или rtags ‘gyur ba), и в доказательство приводят множество свидетельств. Причем изменения происходят только с новорожденными мальчиками. На Западе к таким заявлениям относятся довольно скептически и объясняют подобные прецеденты тем фактом, что тибетцы во время родов принимают в качестве мужского достоинства (тиб. pho rtags) не полностью сформировавшиеся и имеющие удлиненную форму гениталии новорожденных девочек (тиб. mo rtags), которые в дальнейшем постепенно развиваются и принимают «правильную» форму.

Тибетцы же объясняют изменения пола младенцев проклятиями, насылаемыми на будущую мать во время беременности. Особенно они опасаются женского сглаза и женских проклятий, поскольку считают, что у женщин сильнее проявляются отпечатки возможного занятия черной магией в предыдущих жизнях (к тому же считается, что ведьмы в будущем рождаются только женщинами). Во избежание различных неприятностей, особенно изменения пола ребенка, будущие матери стараются не ссориться с другими женщинами. Также им строго рекомендуется не ходить в гости к женщинам c нехорошей репутацией (dam tshig mi gtsang ba’i rigs kyi phyi mgron du mi ‘gro ba), не принимать и не употреблять приготовленную ими пищу (de rigs nas sbyin pa’i phyi zas kyi bza’ btung mi spyod pa), не носить бывшую в употреблении чужую одежду (тиб. gzhan gyi gos rnying la longs su mi spyod pa). Еще одним надежным способом предотвращения изменения пола считается прикосновение материнским кольцом к гениталиям младенца сразу после родов или надевание его непосредственно на пенис (тиб. ma’i tshigs khebs bu’i pho rtags la g.yogs pa), кончик которого мажут чёрной сажей (тиб. rtags rtser dri nag phran tsam byugs pa).

Зачастую, чтобы избежать дурного внешнего влияния, ведущего к смене пола, родители мальчиков сообщают всем, что у них родилась дочь. С темой смены пола также связан ещё целый ряд тибетских поверий. Например, позднее половое созревание девочек объясняется тем, что изначально они были рождены мальчиками, поэтому их организм путается и развивается медленнее. Этим же объясняется озорной и непослушный характер отдельных девочек с мальчишеским поведением.

Рождение бесполых или двуполых младенцев считается зловещим знаком для страны в целом. Также дурным предзнаменованием считаются разговоры, крики или смех нерожденного младенца в утробе матери, что можно толковать как приближение очень дурных событий, способных привести к уничтожению страны. Приближением войны также толкуется рождение детей с серьезными физическими отклонениями (отсутствие головы или конечностей, уродливое лицо, лишние конечности и т.д.).

Уровень смертности младенцев в Тибете был и остается достаточно высоким. На Западе его принято объяснять антисанитарными условиями, в которых происходят роды. Однако сами тибетцы относятся к этому вопросу философски. Антисанитария, говорят они, привычные условия нашего окружения, однако на одних она оказывает влияние, а на других нет. Поэтому медицинские факторы, ведущие к смертности младенцев, они считают следствием более глубоких причин, которые в целом трактуются как проявление кармы детей и родителей, а в частности, объясняются вредоносными воздействиями различных злонамеренных существ. И не всегда это невидимые существа других классов, такие как мирские божества, духи и т.д. Очень часто подобные воздействия приписываются магии, сознательной или несознательной порче, накладываемой конкретными людьми, в особенности бесплодными или не имеющими детей женщинами и т.д. Мужчин в подобных воздействиях обычно не винят. Вообще, боязнь и ненависть тибетцев к колдовству граничат порою с женоненавистничеством. Несмотря на то, что рождение и воспитание детей в традиционном тибетском сообществе считается очень ценной и достойной похвалы социальной ролью, женщин, в целом, принято считать скорее дурными, нежели хорошими. В этом свете любые женщины, неспособные или нежелающие иметь детей, за исключением монахинь, в своей повседневной жизни сталкиваются с очень серьёзными предубеждениями. Хотя ведьмами их в лицо никто, конечно, не называет, ходить к ним в гости, принимать от них подарки, одежду и пищу беременным женщинам строго не рекомендуется, и их точно не пригласят на ритуал приветствия и другие мероприятия, связанные с младенцами.

После родов, которые в традиционном Тибете происходят «на дому», в помещении или (в случае кочевников) в палатке, где они происходили, проводится ритуал очищения. Если родился мальчик, ритуал совершают на третий день после родов, если девочка – на четвертый. Его цель – очистить новорожденного от загрязнения, связанного с приходом в этот мир. Поскольку тибетцы верят, что родами загрязнена атмосфера во всем доме, до его проведения визитёры в доме не принимаются. Ритуал очищения, который по-тибетски называется банг-санг (тиб. bang sangs), состоит из краткой религиозной церемонии и очищения дымом. Рано утром меняют одежду матери и ее постельное белье. Затем производят уборку родильного помещения и окуривают его и весь дом дымом (тиб. bsang dud), после чего происходит совместная утренняя молитва и обращение к защитникам. После молитвы отец или другой представитель семьи направляется к духовному наставнику, чтобы получить от него бутыль с благословленной водой, которой молодая мама омывает лицо и волосы себе и новорождённому. При отсутствии таковой обмывание производится простой теплой водой, в которую добавляют толченые благовония и немного молока дри (самки яка) или коровы. После этого в белую чашку наливают молоко, добавляют некоторое количество травы ку-ша (тиб. rtswa ku sha) или ветку можжевельника (тиб. shing shug pa) и над ней произносят следующие слова: «Божественное молоко, смой и очисть грязь рождения! (тиб. gtsang ma lha’i ‘o khrus gsol bang gi dri ma sangs gyur cig)». Затем это молоко разбрызгивают в родильном помещении и в комнате матери и ребёнка, а каждый член семьи подносит по ритуальному шарфу-хатаг матери и ребёнку. После этого родственники, друзья и соседи могут посетить дом, чтобы поприветствовать младенца, подарить подарки и отпраздновать рождение. Если не произвести ритуал банг-санг до прихода внешних визитёров, ребенок подвергнется т.н. «порче рождения» (тиб. bang grib phog pa).

Существует ещё ряд объяснений, почему никто из посторонних не должен посещать дома новорождённых первые три-четыре дня. Это время, в течение которого родители ради малыша проводят ряд ритуалов и молебнов и привыкают к своей новой роли и новым обязанностям, необходимо для укрепления связи младенца с новой семьёй, а потому считается священным. Потревожить увеличившуюся семью в это время – значит, нанести вред этим тонким связям, что может принести проблемы всем членам семьи, а также полностью оборвать тонкую связь младенца с жизнью.

Когда все ожидаемые гости собираются, проводится совместный ритуал приветствия новорожденного. Приносят ёмкость с зернами ячменя, пшеницы или риса и каждый пришедший, набрав полную горсть, съедает несколько зернышек, а остальные подбрасывает в небо. Эти зерна с одной стороны символизируют защиту новорождённого, а с другой стороны – урожай девятимесячной беременности. Никто из пришедших в этот день ни в коем случае не дотрагивается до младенца, поскольку тибетцы свято верят, что посторонние не должны касаться новорождённых как минимум месяц (в некоторых случаях до шести месяцев).

Если выпадает такая счастливая возможность, тибетцы стараются, чтобы имя новорожденному ребёнку дал Его Святейшество Далай-лама. Если подобной возможности нет, они обращаются за помощью к ламе-перерожденцу, обладающему высоким статусом. Менее ортодоксальные тибетцы могут давать имена и сами. В таких случаях в именах часто присутствует название дня недели, в который ребёнок был рождён. Например, если ребенок появился на свет в субботу, девочку могут назвать Пенпа Долма, а мальчика – Пенпа Дёндуп, где пенпа (тиб. spen pa) это тибетское название субботы. Но чаще всего тибетцы обращаются за помощью к своему ламе (семейному духовнику), поскольку считают, что данные таким образом имена обладают большим потенциалом, уменьшают риск заболевания младенца и в целом уменьшают количество неприятностей, выпадающих на долю ребёнка в будущем. Они связывают ребёнка с духовной линией, к которой принадлежит его семья и приобщают к духовному наследию предков. Духовник погружается в медитацию или производит ритуал гадания, затем благословляет защитный шнурок из цветного шелка с завязанными узелками и, протягивая его пришедшему отцу, сообщает выбранное имя младенца. В таких случаях к духовнику обращаются на второй от рождения день.

Если в семье ранее возникали трудности при родах или после них, и дети умирали в младенчестве, следующим детям тибетцы могут давать очень странные и отталкивающие имена, например, кхи-кьяг (тиб. khyi skyag) – «собачье дерьмо», или та-кхог (тиб. rta khog) – «лошадиное брюхо». Считается, что подобные имена отвращают возможные нападки духов и демонов и защищают от будущих неудач. В другой интерпретации такие имена дают, чтобы запутать умерших ранее детей, переродившихся духами (тиб. sri), которые также могут мстить своим более удачливым братьям и сёстрам. Менять такие имена необходимо каждый месяц. Детям также могут давать очень неудобные для произношения имена. Тибетцы считают, что если люди очень много о ком-то говорят, неважно, хвалят они человека или критикуют, то подобные пересуды ми-кха (тиб. mi kha), дословно переводимые как «людские рты», могут сглазить или навести на человека порчу, что выражается в болезнях, неудаче и других выпадающих на его долю неприятностях. В случае с новорожденными детьми, такая порча может вести к смерти. Поэтому давая детям труднопроизносимые и труднозапоминающиеся имена, родители защищают их от различных пересудов и кривотолков, а также от их последствий. Когда ребенок подрастает, ему дают более благозвучное постоянное имя (тиб. gtan chags pa’i ming bkra shis pa zhig).

Несмотря на то, что отношение тибетцев к вопросу первого ребёнка в семье в наше время меняется, предпочтительным все же считается, чтобы им была девочка. Во-первых, подросшие девочки быстрее становятся помощницами по дому и в ведении хозяйства, во-вторых, тибетцы верят, что первенец-девочка продлевает продолжительность жизни своих родителей. В-третьих, практически к нулю сводится вероятность, что ребенка заберут в монастырь, признав в нем перерождение какого-либо наставника. Конечно, если вы спросите монаха о предпочтительности пола ребенка, ответ будет диаметрально противоположным. Стоит подчеркнуть, что все выше сказанное касается именно первого ребёнка. Поскольку род в тибетской культуре наследуется по мужской линии, рождение мальчиков в семье считается критически важным.

Младенцев стараются не выносить из дома в ночное время, чтобы предотвратить влияние на них злых духов и других существ, которые могут наслать на них болезни или проклятия. К тому же маленькие дети могут увидеть в темноте некоторые устрашающие явления, которые взрослые не видят. В случае крайней необходимости перед выносом ребёнка из дома его нос и грудь мажут сажей или копотью от домашнего очага (тиб. sre nag byug pa), которую наносят средним пальцем, проводя линии снизу-вверх, после чего произносят восхваление Тары.

Таким же образом (пачкают лицо и тело ребенка сажей) поступают, когда выносят детей днем в людные места. Во-первых, люди, боясь испачкаться, меньше трогают младенцев руками, что снижает риск передачи заразных заболеваний. Во-вторых, обращают на таких детей меньше внимания и впоследствии меньше их обсуждают, что снижает вероятность сглаза и порчи в результате пересудов и кривотолков ми-кха (тиб. mi kha). Как можно заметить, тибетцы их очень боятся и даже взрослые предпочитают лишний раз не обращать на себя чужое внимание. Например, благопристойные или очень красивые девушки также пачкают свое лицо сажей, чтобы обезопасить себя от лишнего внимания «добрых» людей.

Волосы на голове, с которыми ребёнок родился, считаются загрязнёнными родами, а потому плохо растущими. Чтобы стимулировать естественный рост волос, в возрасте одного года их состригают. С другой стороны, если волосы на голове новорожденного растут хорошо, это расценивается в качестве благоприятного знака, поскольку в этом случае родители ребенка до конца своей жизни не встретятся с серьезными или многочисленными трудностями.

Тибетцы считают, что очень нехорошо покупать или шить одежду детям до их рождения. Даже если они заранее покупают ткань для пелёнок, её не режут до момента рождения. Одежду можно заранее раскроить, но ни в коем случае нельзя сшивать. Издревле тибетцы полагают, что заблаговременные приготовления к родам могут осложнить и сократить жизнь ребёнка (тиб. snga sa nas gra sgrig ches drags na phru gu ‘tsho gnas thub pa dka’ ba yong zhes sngar gyi rnam rtog yod red) и даже стать причиной смерти младенцев, а потому относятся к этому вопросу очень серьёзно.

Традиционно одежду детям в Тибете шили их матери. Однако сразу после родов матери не в состоянии портняжничать, поэтому одежду могут пошить и преподнести в подарок родственники, близкие друзья или соседи. Одежду принимают только от доверенных лиц, и она должна быть сшита с любовью, чтобы заверить это, дарящие так и говорят: «Сшито с любовью!»

И у спящих, и у бодрствующих детей очень богатая мимика лица и они постоянно корчат рожицы. С медицинской точки зрения это объясняется наличием газов в кишечнике, которые образуются в результате неправильного сосания молока или неправильного кормления грудью. Наличие газов причиняет ребёнку боль, что отражается в гримасах на его лице. Когда же газиков нет, ребёнок улыбается. Тибетцы объясняют подобные явления посещением ребёнка мифическим карликом теб-ран (тиб. thebs rang или the’u rang). Когда теб-ран дразнит и раздражает ребёнка, тот хмурится и выглядит несчастным, когда же он играет с ним, ребёнок радуется и улыбается. Согласно другому поверью, ребёнок выглядит несчастным, когда он вспоминает свои страдания в предыдущей жизни (например, в аду или бардо) и радуется счастливым временам, проведенным в лучших уделах. Еще одно объяснение разных чувств ребёнка отсылает нас к невидимым животным – свинье и обезьяне, которые по очереди присматривают за ним. Считается, что в дни свиньи у ребенка нарастает мышечная масса, поэтому он более спокоен и спит лучше, а в дни обезьяны развиваются кости, что более болезненно и побуждает младенца плакать больше обычного.

На третий или более поздний благоприятный день (тиб. tshe bzang ba) после рождения ребёнка первый раз выносят из дома. Этот ритуал называется го-дён (тиб. sgo ‘don) – «выход из дома». Младенца предварительно обмывают и одевают в чистую одежду. Перед непосредственным выносом производится ритуал отвращения вредоносного влияния то-чё (тиб. gto bcos). Затем к шее ребёнка привязывают верёвку, которой обычно привязывают домашних животных (тиб. phru gu’i mgul la bong bu’i ske thig cig bskon pa), и выносят на улицу. Если ребенок мальчик, его выносит дядька по отцовской линии (тиб. a khu), если девочка – тётка по материнской (тиб. sru mo). Процессия совершает обход дома по направлению часовой стрелки (тиб. rang khyim la g.yas skor brgyab pa), после чего верёвку отвязывают. Затем родители идут с ребёнком в ближайший храм или к ступе и посещают своего духовного наставника (ламу), который благословляет ребёнка и, если ребёнку ещё не дали имя, нарекает его (тиб. ming btags pa). После этого ритуала ребёнка как минимум месяц не выносят из дома.

Очень интересно тибетцы объясняют, почему младенцы крепко сжимают свои кулачки. Они верят, что дети от рождения обладают невидимой взрослыми исполняющей желания драгоценностью (тиб. yid bzhin nor bu), которую они держат в руках, и очень не хотят, чтобы кто-либо её у них забрал.

Если ребёнок беспрестанно плачет без какой-либо видимой причины, возможно скорое прибытие гостей издалека. Если же издалека прибывает кто-то из родителей (мать или отец), никто из них не идет сразу смотреть на младенца, поскольку чужеродный воздух, принесенный разгоряченным родителем может стать причиной порчи (тиб. sgrib), в результате которой ребёнок может серьезно заболеть. В такой ситуации следует дать телу остыть и принять душ или тщательно умыться.

Если у молодых мам наблюдается избыток грудного молока, они ни в коем случае не допустят ни капли его падения, особенно на пол. Считается, что падение капли грудного молока в грязном месте может спровоцировать болезни груди матери, а в иных случаях даже его исчезновение. По этой же причине тибетские женщины никогда никому не расскажут об обилии грудного молока, поскольку боятся завистливых разговоров, пересудов и сглаза – ми-кха (тиб. mi kha). В некоторых регионах Тибета младенцев какое-то время после рождения мамы протирают грудным молоком, поскольку считают это более безопасным, чем обмывать водой, которая может содержать инфекции. Также в традиционном Тибете новорожденных не кормили молозивом, которое из-за цвета и запаха считали «загрязненным». Под влиянием современной западной медицины это предубеждение постепенно исчезает.

Как уже упоминалось ранее, тибетцы считают, что причиной физических заболеваний могут стать воздействия демонов (тиб. gdon nad). Они выделяют пятнадцать демонов, поражающих детей – пять мужских демонов по-дён (тиб. pho gdon), семь женских мо-дён (тиб. mo gdon), два гьял-сен (тиб. rgyal bsen) и один трул-жи (тиб. sprul gzhi). Следующие признаки свидетельствуют, что ребенок поражён демонами: он постоянно кричит (тиб. ngo ba), особенно на рассвете (тиб. tho rengs) и после заката (тиб. srod la), внезапно пугается (тиб. glo bur dngangs ba), его начинает трясти (тиб. ‘dar ba) и он стонет (тиб. ‘khrun pa), зевает во сне (тиб. gnyid g.yol ba), проснувшись, кусает нижнюю губу (тиб. ma mchur so ‘debs pa), царапает свою мать (тиб. ma la ‘brad pa), косит глазами (тиб. mig ldog pa), отказывается брать грудь матери (тиб. nu ma kha nas ‘don pa), у него пена у рта (тиб. kha nas lbu ba skyugs pa) и почерневшие ногти (тиб. sen mo byings ‘thibs ‘debs pa). В таких случаях помимо медикаментозного лечения матери ребёнка необходимо отказаться от мясной пищи и провести следующие ритуалы: трёхчастный ритуал очищения рим-дро ча-сум (тиб. rim gro cha gsum), водное подношение чаб-тор (тиб. chab gtor), чтение дхарани пяти защитниц (тиб. gzungs chen gra lnga sgrog pa), подношение ща-гья зен-гья е-лю (тиб. sha brgya zan brgya yas glud), повязать на шею младенца защитный амулет в виде колеса-янтры (тиб. srung ba’i ‘khor lo). Если эти ритуалы помогли, чтобы закрепить успех необходимо произвести ритуал заманивания пятнадцати демонов в ловушку «дё» (тиб. mdos rdzongs byed pa), которая представляет собой деревянный крест с намотанными на нее перекрещивающимися цветными нитями. Если всё это не помогло, необходимо обратиться к обладающему сильными способностями ламе-тантрику (тиб. bla sngags nus ldan), чтобы он прочитал изгоняющие демонов гневные мантры (тиб. drag sngags) и провел соответствующие ритуалы.

Помимо обычных методов диагностики, для определения причин детских заболеваний могут использовать следующие методы (тиб. byis p’i nad kyi brtag thabs gsum): исследование состояния вен за ухом младенца (тиб. rna rgyab kyi rtsa brtag thabs), исследование его голоса (тиб. skad gdangs brtag thabs), исследование молока матери (тиб. ma’i nu zhor brtag thabs). За ушными раковинами располагаются по три вены. У мальчиков по венам за правым ухом можно судить о состоянии лёгких (тиб. glo rtsa), печени (тиб. mchin rtsa) и почек (тиб. mkhal rtsa). По венам за левым ухом можно диагностировать состояние сердца (тиб. snying rtsa), селезенки (тиб. mcher rtsa) и почек (тиб. mkhal rtsa). У девочек расположение вен противоположное (тиб. bu mo’i rigs la glo rtsa dang snying rtsa gsum g.yas g.yon go ldog tu yod pa). Темный цвет вен говорит о повышенной температуре органа (тиб. tsha ba), желтоватый свидетельствует о повышении желчи (тиб. mkhris pa), жёлто-серый – о пониженной температуре (тиб. grang ba), серый – о повышенном содержании флегмы (тиб. bad kan), красный – о нарушении кровообращения в органе (тиб. khrag nad), а если их невозможно различить – значит, ребёнок поражен демонами (тиб. gdon nad bcas yin) и существует опасность смерти (тиб. ‘chi rtsa). В таких случаях проводят ритуалы воскрешения жизненной силы (тиб. bla ‘gug tshe ‘gug byed pa), обращаются к ламам за посвящением долгой жизни (тиб. tshe dbang zhu ba) и занимаются благотворительностью (тиб. sbyin gtong byed pa). Если диагностика голоса ребёнка показывает, что он тонкий и протяжный (тиб. phra la ring ba) – у ребёнка проблемы с печенью; если голос грубый и протяжный (тиб. sbom la ring ba) – у него простуда; охрипший голос (тиб. ‘gag ‘dzer can) – проблемы с легкими; напоминает гоготание гуся (тиб. ngang skad lta bu) – ребёнка тошнит и у него начинается диарея; смешанные звуки (skad ni che chung ‘dres mar yong ba) говорят о воздействии демонов.

Диагностика молока матери позволяет обнаружить её собственные заболевания, которые могут повлиять на состояние ребенка. Металлическую миску наполняют водой и в неё капают несколько капель грудного молока. Если молоко плавает на поверхности воды (тиб. nu zho chu’i steng du chags pa), причин для волнения и лечения нет; если оно погружается и плавает в средних слоях (тиб. nu zho chu’i bar du chags pa) – женщина больна и ей необходимо обратиться к врачу; если капли молока вытягиваются и формируют столб (тиб. ka ba tshugs pa ltar byung na) – ей угрожает смерть; если оно опускается на дно (тиб. nu zho chu’i gting du song na) – вероятность смерти очень высока; если молоко свёртывается (тиб. tshom bur chad pa), она поражена демонами. Темный цвет молока говорит о болезни крови (тиб. khrag); желтый – о повышении желчи (тиб. mkhris pa); если оно пузырится – повышение ветров (тиб. rlung); если оно имеет синеватый оттенок – повышение флегмы (тиб. bad kan); если выглядит как шерсть (тиб. bal dang ‘dra ba) – поражена демоном (gnod nad bcas).

Тибетцы считают, что спящего ребенка следует укладывать головой на север или восток (тиб. mgo byang ngam shar gnyis la gang gtsam la gtad de bsnyal ba), а также заворачивать в пелёнки, слегка пропитанные растительным маслом (тиб. ras bal ‘jam po snum ldan thod khebs g.yogs pa). Для защиты от таких духов, как са-даг (тиб. sa bdag), лу (тиб. klu) и ньен (тиб. gnyan), а также демонов (тиб. ‘dre rgod) к шее спящего ребенка могут привязывать небольшой пучок медицинских трав или маленький мешочек с другими медицинскими субстанциями (тиб. rdzas sna’i thum bu byis pa’i mgul du btags pa). Также рядом кладутся защитные амулеты.

В былые времена для защиты от духов детям при достижении восьми месяцев прокалывали уши (тиб. rna mchog la khung bu ‘bug pa), мальчикам – правое, девочкам – левое. Сквозь ухо продевали несколько волосков собачьей шерсти (тиб. khyi spu’i skud pa brgyus pa). Однако мальчикам, которых признали перерожденцами духовных наставников и которым было суждено принять монашеские обеты (тиб. bla ma’i sprul sku sogs rab tu ‘byung rgyu’i bu btsun rigs), уши не прокалывали.

С этой же целью по достижении ребёнком возраста одного года в выбранный благоприятный день проводится специальная церемония ло-кхор кье-кар-ги та-ши га-тён (тиб. lo ‘khor skyes skar gyi bkra shis dga’ ston), во время которой от имени ребёнка персональному защитному божеству выполняется специальное подношение (тиб. rang bsten lha srung la gtang rag gi mchod gtor ‘bul ba) и устанавливается молитвенный флаг лунг-та. Ребенка одевают в новые одежды и относят в храм, после чего устраивается праздничное пиршество.

Если младенец улыбается при первой встрече с незнакомым человеком, значит, он будет жить долго. Пожилые тибетцы в таких случаях говорят ребёнку: «Ты очень хороший, я желаю тебе, чтобы ты тоже прожил долгую жизнь!» Если же младенец плачет или корчит гримасы, человека ожидают трудности и не очень долгая жизнь.

Тибетцы считают, что при правильном развитии ребёнок к пяти месяцам должен научиться махать руками (тиб. lag pa g.yab gtong thub pa), к шести месяцам сидеть (тиб. tcog pur sdod thub pa), к восьми месяцам у него должны прорезаться первые зубы (тиб. so skye ba), к девяти месяцам – ползать на четвереньках (тиб. kha sbub gog te ‘gro thub pa), а к концу года – пытаться ходить (тиб. langs te phran bu ‘gro thub pa). Всё это очень красиво отражено в одной тибетской поговорке, которую автор, к сожалению, не смог так же красиво перевести.

Если к концу первого года ребёнок не начал ходить, тибетцы выполняют ритуал отвращения вредоносного влияния то-чё (тиб. gto bcos), сажают ребёнка верхом на белую корову (или самку яка) лицом назад и ведут её под уздцы (ba phugs dkar po zhig la phru gu kha phyir slog ste bskyon nas ba phyugs ‘gro ru bcug pa). Этот ритуал должен стимулировать желание ребёнка к самостоятельному передвижению (тиб. phru gus gom pa myur du spo bar phen pa).

Научившихся ползать детей (тиб. byis pa kha sbub gog te ‘gro thub pa), за которыми не было возможности присматривать, для предотвращения инцидентов с падениями и ударами тибетцы раньше привязывали длинными ремнями за поясницу к кроватям или внутренним столбам в доме.

Если ребёнок во время ходьбы наклоняется и заглядывает себе между ног, значит, его мать беременна или вскоре забеременеет. Тибетцы говорят, что дети таким образом высматривают тех, кто следует за ними по лестнице жизни.

Какое слово ребёнок должен сказать первым, мама или папа? Тибетцы предпочитают, чтобы это было слово «а-ни» – тётя. Существует поверье, если ребёнок первым скажет слово «а-ма» – мама, он расстанется с ней первой (тиб. a ma zhes dang por lab na ma dang sngon du ‘bral ba), если «а-па» – папа, расстанется первым с отцом (тиб. a pa zhes dang por lab na pa dang sngon du ‘bral ba).

Владеют ли не научившиеся говорить дети языком жестов? Тибетцы считают, что по крайней мере одним жестом – да. Когда дети голодны, они засовывают палец в рот и подают таким образом знак взрослым (тиб. kha nang mdzub mo bcug ste sdod na grod pa ltogs pa’i rtags yin pas zas sbyin dgos zer ba).

Ребёнок, рождённый на тридцатый день лунного месяца, все время будет что-то выпрашивать у своих родителей.

Тибетцы считают, что ребёнок, у которого режутся зубы, не должен видеть беременную женщину. Они верят, что зубы не вырастят до тех пор, пока женщина не родит своего ребёнка.

Как известно, дети любят поговорить на неожиданные темы и поиграть в разнообразные игры, например, в войну и т.д. Тибетцы верят, что дети могут предсказывать будущее и невзначай приоткрывать скрытые или «витающие в воздухе» вещи. Поэтому пожилые тибетцы не любят, когда дети играют в игры, пусть и условно связанные с насилием. Если же дети ведут себя благопристойно или совершают добродетельные поступки, они обязательно удостаиваются похвалы или иной награды.

Особое опасение у пожилых тибетцев вызывают повсеместные детские игры «в войну». Тибетцы вообще верят, что внезапное изменения привычек в принципе служит предвестником скорых серьёзных изменений. Например, во времена Далай-ламы 13-го многие тибетцы, особенно аристократы, копируя английскую моду, начали носить фетровые шляпы. Его Святейшество просил своих подданных подождать прихода подходящего времени, которое, по его мнению, вскоре должно было наступить, однако к его увещеваниям не прислушались. В итоге тибетцы потеряли независимость, и многие из них бежали в Индию, где ношение подобных шляп в то время было распространено и стало необходимостью. Другим примером служит внезапный бум на строительство новых домов в Лхасе незадолго до упомянутого китайского вторжения. Многие тибетцы очень отрицательно отнеслись тогда к этому явлению, считая его подготовкой к приему нежданных гостей. Как оказалось, они были правы – китайцы заселились именно в эти новые дома.

Тибетцы никогда не будут перешагивать через детскую одежду сами и позволять делать это другим детям, поскольку подобные действия наводят порчу на ребёнка (тиб. sgrib) и он будет постоянно болеть простудой или испытывать затруднения с дыханием из-за заложенного носа. Если же ребёнок начал ходить, он будет постоянно спотыкаться и падать, поскольку его персональный защитник будет унижен и ослаблен, и не сможет правильным образом направлять ребёнка. Эта порча обращается и против того, кто совершил проступок. К счастью, она не длится долго и со временем проходит, а также может быть быстро снята во время очистительного ритуала, во время которого ребенка и его одежду окуривают дымом благовоний.

Все вышесказанное верно и в отношении одежды взрослых, хотя результаты подобных проступков и проявляются в меньшей степени. Особенно ослабляет персонального защитника переступание через одежду, которую носят ниже пояса. Наверно нет смысла говорить о непозволительности перешагивания непосредственно через части тела другого человека или животного.

Тибетцы не позволяют детям любого возраста подходить к краю обрыва, крыши дома и т.д. не только потому, что те могут упасть сами, но и поскольку считают, что их могут подтолкнуть злые духи.

Хотя этот обычай практически ушел в небытие, некоторые родители в Тибете и по сей день не одевают детям носки и не обувают их до достижения одного года, а также не позволяют им носить головные уборы до пяти лет, поскольку считают это неблагоприятным для них (более конкретная причина неизвестна).

Тибетцы выделяют три разные стадии детства, в течение которых необходимо проявлять разные виды заботы о ребёнке: от рождения до восьми лет, от восьми до четырнадцати и от четырнадцати и старше. Наиболее важной считается забота о ребёнке до восьми лет, поскольку в этот период ум ребёнка чист и непорочен, в нем отсутствуют предубеждения и ассоциации, он с легкостью поддается влиянию и требует защиты и руководства. Именно до восьми лет необходимо начать обучение, особенно если ребёнок распознан как перерождение высокого ламы или ему суждено стать монахом или монахиней. Однако монастырское обучение в этом возрасте включает лишь заучивание текстов без их интеллектуального осознания, которое начинается в возрасте одиннадцати-двенадцати лет. Обучение строится на подражании маленьких монахов своим старшим собратьям.

Чистота и непорочность детского ума в возрасте до восьми лет проявляется в особой ясности и пластичности, результатом которой становится способность видеть тонкие материи, которые с лёгкостью проецируются в детский ум. Тибетцы считают, что [описанные нами ранее] духи помимо простого контакта с маленькими детьми могут «овладевать» ими, поскольку дети начинают считать, что увиденные ими видения и есть они сами. Они начинают обретать поведенческие характеристики этих духов, проявляемые в манере разговора, поступках и поведении. Некоторые духи обладают устрашающей природой, поэтому дети могут разражаться вспышками гнева и насилия. Часто такие духи посещают детей в ночных кошмарах, и тогда они внезапно просыпаются среди ночи от страха и кричат. Иногда дети разговаривают с ними в дневное время и окружающие слышат это в виде монолога. Причём все выше описанное не считается тибетцами чем-то из ряда вон выходящим и не всегда считается плохим.

И всё же, несмотря на то, что некоторые видения могут в общем трактоваться как положительные, например, видения божеств, в возрасте до восьми лет они не желательны. Поэтому для предотвращения их появления проводятся описанные выше ритуалы: трёхчастный ритуал очищения рим-дро ча-сум (тиб. rim gro cha gsum), водное подношение чаб-тор (тиб. chab gtor), чтение дхарани пяти защитниц (тиб. gzungs chen gra lnga sgrog pa), подношение ща-гья зен-гья е-лю (тиб. sha brgya zan brgya yas glud), повязывают на шею младенца защитный амулет в виде колеса-янтры (тиб. srung ba’i ‘khor lo). Если эти ритуалы помогли, производится ритуал заманивания пятнадцати демонов в ловушку «дё» (тиб. mdos rdzongs byed pa), которая представляет собой деревянный крест с намотанными на неё перекрещивающимися цветными нитями. Если не помогли – необходимо обратиться к сильному ламе-тантрику (тиб. bla sngags nus ldan), чтобы он прочитал изгоняющие духов гневные мантры (тиб. drag sngags) и провёл соответствующие ритуалы.

Надёжную защиту от духов обеспечивает монастырская обитель. Часто детей, которыми овладели духи, или подверженных серьёзным заболеваниям в результате воздействия демонов ламы после проведения соответствующих ритуалов рекомендуют отдать в монахи. Автор лично знаком с несколькими подобными детьми, присланными на обучение в Институт буддийской диалектики из Ладака.

Как и в других семьях, между детьми в тибетской семье могут возникать ссоры и это считается нормой. Однако в отличие от западных родителей тибетцы не выясняют кто прав, а кто виноват в конфликтной ситуации. Главная тибетская семейная ценность – гармония, поэтому детей учат уступать друг другу и незамедлительно мириться. Их с детства учат не только находить средства и возможности уживаться с кем-то отличным от себя, но и заботиться о таком человеке, что позволяет укрепить не только семью, но и сообщество и культуру в целом. Общество, в котором общие интересы ставятся выше личных, гарантирует себе духовное здоровье и долголетие.

Начиная с момента зачатия родители должны быть готовы принять в свою жизнь кого-то другого, отличного от них. Тибетцы считают, что важно помнить, что все мы очень разные и у каждого из нас своя карма. Никто не может изменить её, но родители могут помочь ребёнку идти по жизни его собственным уникальным путем благодаря соответствующим способностям ребёнка обучению и образованию. Для этого очень важно понять внутреннюю конституцию ребёнка, его характер и склад его ума, что по мнению тибетцев отражено в его гороскопе. Опытный астролог может не только рассказать что-то о прошлых жизнях ребёнка, но и дать рекомендации относительно его образования, которое может помочь ему в достижении своих жизненных целей в этой жизни. В противном случае ребёнок может сбиться со своего духовного пути и «потеряться», что принесет боль и ему, и его родителям.

Следующая страница