День первый

Власти в Лхасе хотят изобразить возвращение к нормальной жизни после беспорядков в марте 2008 года. Кое в чем это так. Обломки, видневшиеся повсюду во время моего последнего визита, совпавшего по времени с беспорядками, давно убраны. Китайцы из числа этнических ханьцев, чьи магазины были разгромлены тибетцами, а товары свалены и подожжены, снова вернулись к работе. После вспышки насилия я видел, как размахивавшие оружием солдаты разворачивали назад от храма Джоканг в сердце Лхасы тибетских паломников. Теперь они снова стекаются сюда, выполняя простирания на плитах мостовой снаружи (среди них два маленьких мальчика надели мешки, чтобы защитить одежду от износа во время бесчисленных преклонений).

То, что мне позволили вернуться, несомненно, свидетельствует об определенных усилиях со стороны властей. У журналиста, побывавшего со случайным визитом, может создаться впечатление, что город открыт. Но город еще далек от этого. Многочисленные предшествующие просьбы о поездке сюда после того, как были подавлены беспорядки, были отвергнуты (хотя, следует заметить, и до беспорядков журналистам было весьма непросто получить разрешение на въезд). Туризм – главный двигатель экономики города – еще ждет восстановления. Тот всплеск недовольства встревожил многих ханьцев, которые могли бы приехать сюда из других частей Китая. Не очень-то способствуют и напуганные чиновники, ужесточившие ограничения для иностранных туристов, в числе которых обязательное требование, чтобы их сопровождали экскурсоводы.

Мой официальный гид отвез меня сегодня в монастырь Сера, примерно в 3 км на север от города. Я пытался посетить этот значимый центр тибетского образования сразу после беспорядков, но был лишь задержан окружавшими его милиционерами. Сера, а также два других крупных монастыря Лхасы – Дрепунг и Ганден, долгое время находились на переднем фланге инакомыслия среди тибетцев. Протест монахов Сера перед храмом Джоканг 10 марта 2008 года, а также последующая демонстрация с требованием их освобождения, отчасти способствовали повышению напряженности в Лхасе, переросшее четыре дня спустя в насилие (направленное в основном против имущества, а не против людей).

Присутствие милиции перед монастырем Сера едва ли менее заметно, чем было во время моего последнего, прерванного, визита. На этот раз с моим официальным сопровождающим я прошел внутрь, но даже за кордоном милиции (через который, по-видимому, разрешается проходить паломникам) древний монастырь кишит сотрудниками безопасности. Пожалуй, я видел их больше, чем самих монахов. Полдесятка агентов штатском следовали за мной – вместе с одним из старших монахов Сера, Джамба Таши.

Этот монах с энтузиазмом описывал религиозные сокровища монастыря, но был явно очень осторожен, чтобы не сказать лишнего о сегодняшней жизни в Сера. Сейчас, по его словам, в Сера 500 монахов. Из опубликованной в официальной прессе прошлогодней заметки следовало, что до того, как вспыхнули беспорядки в Лхасе (в которых было замечено очень мало монахов), их могло быть вдвое больше. Около 500 “приезжих и постоянно проживающих монахов” были высланы из монастыря, говорилось в заметке. Как сказал Джамба Таши, никто из монахов самого монастыря Сера не был наказан после беспорядков, хотя “некоторые” из временных его обитателей были. И снова никаких подробностей. Монастырь Сера является одним из влиятельных учебных центров тибетского буддизма – и среди приезжих оказались, скорее всего, прибывшие на долгое время монахи-ученики.

В центре Лхасы подходы к двум главным храмам – Джоканг и Рамочэ – охраняются отрядами вооруженной милиции в камуфляже и шлемах, с дубинками, а некоторые – с оружием. Другие размещены на крышах вокруг площади перед Джокангом – большой открытой территории, окруженной магазинами, торгующими тибетскими изделиями ручной работы. Эта площадь нередко становится начальной точкой любых волнений в Лхасе. По словам одного из иностранных туристов, милиционеры были очень недовольны, когда увидели, как другой иностранец сделал снимок с этими милицейскими патрулями на заднем плане.

Китайским властям следует быть осторожнее, если они хотят возвращения к нормальной жизни в Лхасе. Не ощущается признаков понимания того, что массовый наплыв туристов в 2006 году, последовавший за открытием первой железной дороги, связывающей Тибет с остальным Китаем, способствовал разжиганию протестов. Туристический бум принес с собой огромное число иммигрантов из числа этнических ханьцев, породивших в среде тибетцев ощущение оттеснения на обочину. Повышенные меры безопасности, введенные здесь после беспорядков, наверняка окажут угнетающее воздействие на туризм. Но они никак не сделают тибетцев счастливее.

The Economist
Перевод Валерия Никольского

День второй

Смотрите также:
«Запрещенный Тибет»: путеводитель

Далай-лама: Прошу вас, поезжайте в Тибет...

Путешествие в мятежный Тибет

Путешествие француза в Тибет