Власти штата Химачал-Прадеш считают Кармапу свободным от подозрений

Правительство штата Химачал-Прадеш прибегло к своеобразной словесной чехарде, пытаясь сформулировать свою позицию по отношению к Кармапе в связи с расследованием предполагаемых финансовых нарушений. Несмотря на противоречивые заголовки новостей, позиция властей штата сводится к отсутствию подозрений в адрес тибетского духовного лидера.

11 февраля в Шимле, столице штата, главный секретарь штата Раджвант Сандху (Rajwant Sandhu) выступила с довольно пространным разъяснением по поводу изъятых в монастыре Гьюто «пожертвований и подношений от учеников» на сумму почти 70 млн рупий. По ее словам, правительство штата убеждено, что Кармапа абсолютно не причастен к каким-либо финансовым нарушениям, и «есть все основания полагать, что Кармапа не имеет касательства к поступавшим в монастырь пожертвованиям», так как этими делами занимается «администрация монастыря».

«Кармапа является религиозным лидером и имеет последователей во всем мире, ― отметила она. ― Мы с полным уважением относимся к их религиозной деятельности и никоим образом не намерены ущемлять их».

Советники офиса Кармапы ― бывший член парламента Карма Топден, служивший послом Индии в Монголии, и Деки Чунгьялпа ― приветствовали это заявление главного секретаря штата, опубликованное под заголовками, указывавшими, что Кармапа получил «clean chit» по делу об изъятой в монастыре наличности, иначе говоря, освобожден от подозрений, касающихся сбора пожертвований.

По сути такое же заявление, хотя и опубликованное под иными заголовками, сделал 12 февраля главный министр штата Химачал-Прадеш Прем Кумар Дхумал. Отметив, что еще продолжается расследование, которое ведут служащие ведомств центрального правительства, подчеркнул, что «правительство штата никогда не выдвигало против Кармапы каких-либо обвинений», а значит, нет вопроса и о том, чтобы снять с него подозрения.

Однако ссылка на ведомства центрального правительства выглядит в этом контексте достаточно надуманной, так как проверка изъятой в монастыре наличной валюты, которую проводят правоохранительный департамент (ED) и налоговая инспекция (IT), касается только «администрации монастыря». В отношении предполагаемых «китайских контактов» Кармапы никаких формальных доводов, кроме того, что он бежал из Китая, не выдвигалось.

То, что любые подозрения в том, что Кармапу в той или иной мере поддерживает Пекин, абсолютно беспочвенны, указывают многие эксперты по Тибету. «Идея, что Кармапа имеет какие-то политические задачи или политические цели, связанные с Китаем, это полный вымысел ― в ее поддержку ни у кого нет никаких свидетельств», ― отмечает директор программы изучения современного Тибета в Колумбийском университете Роберт Барнетт, чье экспертное мнение опубликовала на этой неделе South China Morning Post. «Побег Кармапы стал, если не считать массовых протестов [2008 года], за десятки лет самым унизительным для политики китайских властей в Тибете инцидентом. Это был наиболее значимый побег тибетского лидера со времени ухода Далай-ламы в изгнание 50 лет назад. Он нанес серьезный урон умению китайских властей внушать доверие и совсем не похоже на правду, чтобы этот побег был по какой-то гнусной причине устроен китайскими властями».

Эксперты также отвергают измышления, что Кармапа не смог бы совершить побег без помощи Пекина. «Они говорят, что ему было бы слишком трудно бежать через границу ― однако через эту границу ушли тысячи тибетцев», ― подчеркивает Барнетт. Этот довод базируется на ложном впечатлении, будто бы «китайцы всезнающи и сверхкомпетентны, тогда как тибетцы недостаточно умны даже для того, чтобы суметь перейти из Лхасы в Индию незамеченными, отмечает Уоррен Смит, называя это «типичной переоценкой китайских способностей и недооценкой тибетских». Весь маршрут до Мустанга в Непале проходит через одну из самых отдаленных областей Тибета, отмечает Смит, и к тому же один из помощников Кармапы заранее обследовал этот путь, чтобы определить, где расположены китайские военные посты и контрольные пункты.

Живущая в Пекине писательница Восер, поддерживавшая тесные контакты с Кармапой вплоть до его ухода за границу, считает немыслимым, чтобы китайцы как-то санкционировали этот побег. После его побега подверглись задержанию 300 лам из монастыря Кармапы в Тибете, включая и тех, кого она знала лично, причем некоторые до трех лет провели в тюрьме, указывает она. Более того, подчеркивает Восер, китайские власти следят за его родителями, кочевыми скотоводами из северо-восточного Тибета.


Валерий Никольский

Смотрите также:

Кампания K2R: за возвращение Кармапы в Румтек

Тибетский парламент в изгнании расширяет выступления в поддержку Кармапы

Заявление Гьялва Кармапы о причинах, побудивших его просить убежища в Индии

Тибетский парламент и офис Кармапы категорически отвергли беспочвенные подозрения в его адрес