Лояльность тибетского народа Китаю возможна лишь при условии подлинной автономии, считает Далай-лама.

8 января 2006 | Версия для печати

Амитаб Пал, главный редактор журнала "Прогрессив".

Нужно быть абсолютно железным человеком, чтобы не подпасть под обаяние Далай-ламы. Лично меня он с первых минут встречи покорил своей простой и дружественной манерой общения, а также изрядным чувством юмора.

Четырнадцатый Далай-лама родился 6 июля 1935 в провинции Амдо на севере Тибета. Родители назвали его Лхамо Тхондуп. Впоследствии, когда в возрасте двух лет в нем признали реинкарнацию предыдущего Далай-ламы, монахи дали ему новое имя Джетсун Джампел Нгаванг Лобсанг Еше Тензин Гьяцо. Когда ему исполнилось пятнадцать, китайцы вторглись в Тибет. Сперва стороны пришли к соглашению, по которому Далай-лама мог оставаться жить в своей резиденции и исполнять свои обязанности. Так было до 1959 года, когда Китай начал жестокое подавление восстания на восточной границе Тибета. Далай-лама и некоторые из его последователей бежали в Индию. С 1960 он живет в Дхарамсале – городке, расположенном у подножия Гималаев, который стал резиденцией тибетского правительства в изгнании и домом для 10 000 соотечественников Далай-ламы.

Далай-лама неутомимый путешественник. За последние несколько лет он неоднократно посещал западные страны, выступал в средствах массовой информации, встречался с общественностью, пропагандируя идею независимости Тибета. Он написал две автобиографические книги – «Моя земля и мой народ» и «Свобода в изгнании». Он также автор многих трудов по вопросам религии и духовности, включая только что изданную книгу «Вся вселенная в одном атоме». В Голливуде сняты два фильма, рассказывающие о жизни Далай-ламы – «Кундун» и «Семь лет в Тибете».

В 1989 Далай-ламе присудили Нобелевскую премию мира за его усилия по мирному освобождению Тибета, которые неизменно, даже перед лицом жесточайшей агрессии, основываются на принципе ненасилия.

«Я принимаю эту награду с глубокой благодарностью от лица всех притесняемых людей и от лица тех, кто борется за свободу и трудится на благо мира во всем мире», - сказал Далай-лама в своей ответной речи на церемонии вручения премии. «Я принимаю ее в знак глубокого уважения к Махатме Ганди, человеку, который стал основателем современного принципа ненасилия в политике, и чей пример вдохновлял меня и многому научил. И, конечно, я принимаю эту награду от лица шести миллионов тибетцев, моих храбрых соотечественников и соотечественниц, которые так много страдали и продолжают страдать».

Далай-лама является, пожалуй, самым востребованным общественным деятелем в мире. Непосредственно перед нашим интервью в его графике была встреча с экс-президентом Сальвадора Франсиско Флоресом. Позже в тот же день к нему приезжал Джет Ли, суперзвезда киноэкрана. Многочисленные западные туристы специально планируют свое путешествие таким образом, чтобы оказаться в Дхарамсале, когда Далай-лама находится в своей резиденции, и увидеть его хотя бы издали.

Я встретился с Далай-ламой 6 октября в Дхарамсале. Его дом расположен напротив храма и открытой площадки, где он дает учения. Снаружи дом не выглядит величественным, но в нем есть просторный внутренний двор, окруженный хорошо обставленными комнатами. После того, как я прошел через контроль службы безопасности, меня провели в комнату ожидания, в которой выставлены различные награды и почетные звания, полученные Далай-ламой. Я заметил, однако, что среди них нет Нобелевской медали. Позже, мой провожатый Джигме Цултрим рассказал, что эту медаль Далай-лама хранит в комнате для медитаций.

Тензин Таклха и Тензин Геше Тетхонг, помощники Далай-ламы, зашли, чтобы скрасить мое ожидание беседой. Когда меня пригласили на интервью, Далай-лама вышел мне навстречу, чтобы поприветствовать меня. Он провел меня в комнату, где должно было проходить наше интервью. Там находилась статуя Будды в деревянной витрине и несколько полотен с традиционными буддистскими картинами танка. Тензин Геше Тетхонг остался в комнате, чтобы помочь Далай-ламе в случае затруднений с английским (впрочем, его помощь практически не понадобилась). Когда я задал вопрос из области буддийской философии на помощь призвали молодого монаха, который помог с переводом религиозных понятий. Во время всего интервью Далай-лама много смеялся своим характерным смехом.

После интервью Далай-лама взял меня за руку и нас сфотографировали на память. А когда я уходил, он подарил мне традиционный тибетский белый шарф. В ответ на мой легкий поклон он поклонился настолько глубоко, что мне стало немного неловко. Я был совершенно очарован Далай-ламой.

Что Вы думаете по поводу войны в Ираке?

На следующий день после трагических событий 11 сентября я отправил письмо президенту Бушу. Я обращался к нему как к другу, поскольку мы с ним лично знакомы. В том письме я выразил свою скорбь и соболезнования американскому народу и предложил в качестве контрмеры ненасилие, поскольку такой ответ был бы наиболее эффективным. Я в этом убежден. Перед самым началом иракского кризиса миллионы людей из Австралии, Америки и других стран выражали свой протест против насилия. Я восхищаюсь ими и очень ценю их позицию.

Как только началась война, люди стали спрашивать меня, одобряю ли я эти действия, считаю ли я их правильными или ошибочными. В принципе, любое применение насилия является ошибкой.

В отношении ситуации в Афганистане и Ираке только история покажет, что было правильно, а что нет. В настоящий момент в Афганистане можно увидеть некоторые положительные результаты, но обстановка все еще очень нестабильна. Что касается Ирака, то еще очень рано о чем-то говорить. Так много жертв, столько ненависти!

Каковы источники терроризма, и как можно решить эту проблему, на Ваш взгляд?

Первоначально в терроризме были замешаны политика, экономика и религия. Теперь, похоже, терроризм приобретает все более личные черты и становится инструментом для сведения личных счетов. Таким образом, есть два вида терроризма.

Сразу после событий 11 сентября один журналист спросил меня, почему вообще случаются террористические атаки? Я ответил ему, что на мой взгляд такие атаки возможны только если совершающие их люди питают сильную ненависть, обладают железной волей и решимостью. У этой невероятной ненависти есть много причин. Она может уходить корнями в далекое прошлое. Некоторые говорят, что история Запада это история жестокости. Эти люди могут рассматривать достижения западных стран в области экономики, образования, здравоохранения и социального развития, как результат эксплуатации более бедных стран, включая арабские страны. Западные сообщества обогащаются за счет природных ресурсов, таких как арабская нефть. В то же время страны, которые поставляют сырье, остаются бедными. Из этой несправедливости вырастает зависть. Надо учитывать и возможный религиозный фактор. Некоторые страны привержены единственной религии, единственной истине. В мусульманском мире это Аллах. Современное западное общество с его множеством религий становится своеобразным вызовом для мусульманского мира. Мне кажется, это основные причины, которые в сочетании с озлобленностью и отчаянием порождают огромное количество ненависти.

В такой ситуации нелегко найти контрмеры. Необходимо действовать на двух уровнях. Первый – мгновенное реагирование, и именно на нем действуют многие правительства, часто с применением насилия, будь это правильно или нет. Но мы должны иметь стратегию и на долгосрочную перспективу. В мусульманском мире всегда будут злонамеренные люди, как есть они и среди христиан, индуистов и буддистов. Мы не можем заклеймить все мусульманское общество в целом, лишь потому, что некоторые его члены совершают дурные действия. Именно поэтому на более широком общественном уровне нам следует культивировать плюрализм и принятие идеи существования множества истин. Мы можем изменить атмосферу в обществе и образ мыслей людей.

Во-вторых, необходим диалог. Каждый раз, когда возникают разногласия, мы должны задуматься о том, как разрешить их, основываясь на понимании того, что человечество едино. Таковы современные реалии. Когда происходит уничтожение отдельного сообщества, погибает частичка каждого из нас. Мы должны очень ясно понимать, что все человечество это единая семья. Любой конфликт между людьми, должен восприниматься как конфликт внутри семьи. И исходя из этой предпосылки, мы и должны искать решение проблемы.

Это нелегко. Если мы изберем ошибочный путь, то вместо одного бин Ладена через несколько лет у нас будет десять бин Ладенов. А еще через несколько лет, возможно, их будет уже сотня.

Кроме буддизма, в чем еще Вы черпаете вдохновение?

В человеческих ценностях. Глядя на животных, я вижу, что их жизнь не подчинена правилам и условностям. Но матери проявляют заботу о своих детенышах. Это естественно. У человеческих существ также родители, и в особенности матери, связаны с детьми очень сильными узами. Материнское молоко это знак особой привязанности и любви. Такими мы созданы. Жизнь маленького ребенка целиком зависит от любви и привязанности другого существа. В принципе, жизнь и будущее любого индивидуума зависит от общества. Мы нуждаемся в человеческих ценностях. Я называю это светской этикой, светской верой. У нее нет связи с конкретной религией. Даже те, кто не принадлежит ни к какой религии, кто не является верующими, способны развивать в себе эти ценности.

Это то, что буддизм может предложить неверующим?

Нет, это не обязательно буддистское наставление. Это древнее учение, основанное на человеческих ценностях. В каждой религии оно облечено в разные формы. В теистических религиях, таких как буддизм, есть буддистские ценности. В не теистических религиях, например в древних индийских, вступает в действие закон кармы. Если вы делаете что-то хорошее, то получаете хороший результат. Нам нужно найти способ донести свою мысль до неверующих. Они могут критически относиться к любой религии, но быть в глубине сердца достойными людьми. От этого зависит счастье и успех всего человечества.

В буддизме доминируют мужчины. Что Вы думаете о том, чтобы больше женщин продвигалось на ведущие позиции в буддистской иерархии?

Прежде всего, я хочу отметить, что среди последователей самых разных религий большинство составляют именно женщины. У индуистов женщины гораздо более набожны, чем мужчины, то же самое и с буддистами. Я думаю, что когда создавались такие религии как индуизм или буддизм, равно как христианство или иудаизм, мужчины играли в обществе ведущую роль. И такое положение в обществе повлияло и на религиозное устройство. Например, когда 2500 лет назад пришел Будда, то в обществе, в котором он учил, ведущую роль играли мужчины. Если бы он начал говорить о правах женщин, его просто никто не стал бы слушать [Смеется] Я думаю, что даже такие великие учителя вынуждены были считаться с условностями современного им общества. В буддизме бхикшу (буддийский монах) занимает более высокое положение, чем бхикшуни (буддийская монахиня). Монахи обычно сидят выше.

Важно, что в последние тридцать лет мы многое сделали для того, чтобы изменить эту ситуацию. Многие монахини, несмотря на свою глубокую веру, не могли достичь более высоких уровней посвящения. Я чувствовал, что это несправедливо, в особенности потому, что Будда дал равные права женщинам и мужчинам. Но мы, даже верные последователи Будды, пренебрегали этим. В последние несколько веков мы совершенно не уделяли внимания качеству религиозного обучения в женских монастырях. В последние сорок лет, что мы живем в Индии, ситуация существенно улучшилась. Мы ввели одинаковые уровни обучения для мужчин и для женщин. Теперь женщины наравне с мужчинами могут получить буддийскую ученую степень.

Значит ли это, что в будущем женщины, как и мужчины, смогут становиться высшими ламами?

Пока большинство настоятелей женских монастырей мужчины. Но отныне и среди монахинь будут появляться хорошо подготовленные настоятельницы. И когда женщина-лама скончается, если она была хорошим богословом и практиком, очень возможно, что ее следующая реинкарнация будет также женщиной. Так что в двадцать втором веке в женских монастырях будет уже гораздо больше женских реинкарнаций. Между ламами-мужчинами и ламами-женщинами будет существовать своего рода конкуренция. И это будет очень полезная конкуренция. [Смеется]

На достижение какого соглашения с Китаем Вы надеетесь, и какими Вам видятся политическое и общественное устройство Тибета, после того как соглашение будет достигнуто?

Полноценная автономия. Китайская конституция гарантирует автономию национальным меньшинствам и предоставляет особые права Тибету. Однако, в коммунистических странах конституцию не всегда выполняют в полном объеме. Тибет представляет собой особый случай. Становится возможно иметь одну страну, но две системы. Почему бы и нет? Посмотрим на это с исторической точки зрения – в Тибете другой язык, иная культура, особое географическое положение. Для того, чтобы в полной мере удовлетворить потребности тибетского народа, необходимо предоставить ему более высокую степень автономии. И тогда тибетский народ естественным образом станет более лояльным к Китаю. Тибетцы будут счастливы получить истинную автономию. Это гарантия сохранения самобытности тибетского народа, нашей культуры, духовности, природы Тибета.

Мы все заинтересованы в материальном развитии, например, в строительстве железной дороги. Для суверенного государства Тибет такое строительство [Китай строит крупнейшую железную дорогу в регионе] и такое развитие коммуникаций было бы немыслимо. Но, благодаря ресурсам Китая, это стало возможным. С другой стороны, хотя за время Китайского правления в Тибете и произошли экономические сдвиги, страна по-прежнему не обладает правами и полноценной автономией. Несмотря на экономические улучшения, в Тибете много недовольных. Так что моя позиция такова – нам нужно не отделение, но автономия. Китайская конституция уже дает нам такие права. В принципе, я не выступаю против идей китайского государства. Китайское правительство стремится к тому, чтобы Тибет оставался частью Китая. И мы с этим полностью согласны. У нас нет разногласий по основным вопросам. А значит, у нас единые цели: стабильность, единство и процветание. Это то, к чему мы стремимся наравне с китайцами. Но какими способами этого достичь? Китайское правительство пытается добиться стабильности и единства силой оружия. Это единственный путь, который они признают. Наш подход заключается в том, чтобы удовлетворить нужды тибетского народа. И тогда осознание общности интересов естественным образом приведет к единению и установлению стабильности. В Квебеке некоторые политики хотели отделения, но поинтересовавшись мнением народа, они поняли, что гораздо больше пользы будет, если они останутся в составе Канады. В качестве другого примера можно привести Шотландию. Высокая степень автономии в составе Великобритании удовлетворяет интересам шотландского народа. Таким образом, мы видим, что предоставление большей автономии не несет в себе угрозы разделения.

А какова будет Ваша роль в этой системе?

Моя роль? Никакая. Абсолютно никакая. Еще в 1969 году я публично выступил с официальным заявлением, сказав, что тибетский народ должен решить, нужно ли сохранять сам институт Далай-ламы. Опять же, в 1992, я сделал еще одно заявление о будущем Тибета. Я ясно дал понять, что, когда наступит день нашего возвращения при условии предоставления нам определенной степени свободы, я передам все свои полномочия местному тибетскому правительству. И, я надеюсь, что это правительство, в конечном итоге, будет избираться народом. Уже теперь, хотя мы еще за пределами Тибета, на протяжении последних сорока шести лет мы делаем шаги по пути к демократизации. В последние четыре года у нас действует избираемое политическое руководство. С тех пор я нахожусь наполовину в отставке. Когда придет день нашего возвращения, я окончательно сложу с себя все полномочия.

Далай-лама больше не будет играть политическую роль. И это верно не только в отношении меня, но и в отношении будущего Далай-ламы.

Вы также говорили, что следующий Далай-лама будет найден за пределами Китая.

Я уже говорил, что само существование этого института будет зависеть от решения народа. Если тибетскому народу нужна будет новая реинкарнация, то логично предположить, что пока мы за пределами Тибета, преемником должен стать кто-то, кто сможет выполнять свою задачу, которая еще не будет завершена предыдущим Далай-ламой. А значит, он должен прийти из свободной страны. Но Китайское правительство тоже назначит Далай-ламу. И будет два Далай-ламы. Одни – официальный китайский, другой – тот, которому доверяет тибетский народ. Даже простые китайцы не поверят в лже-Далай-ламу. Иногда наши братья и сестры в Китае имеют свое частное мнение. [Смеется]

Как вы оцениваете политику США в отношении Тибета?

Я нахожу эту политику разумной и вселяющей надежду. Приведу один пример. Американская администрация назначила специального координатора, чтобы способствовать нашему диалогу с Китаем. Обе палаты парламента с пониманием относятся к нашему делу. Что еще они могут сделать? Это ведь очень сложный вопрос. Китай это не Ирак. Это страна с населением более миллиарда человек. Не надо забывать также, что это экономическая сверхдержава. Но при всем этом поддержка, которую нам оказывает западный мир придает нам силы.

Есть страны, например Бирма, которые провозглашают себя буддистскими, но при этом проводят суровые репрессии. Как Вы относитесь к такому злоупотреблению буддизмом?

Не знаю. А что, бирманский режим действительно буддистский?

Так они говорят.

Я думаю, что многие из руководителей Бирмы являются буддистами. Что касается их политики, они действительно манипулируют буддизмом?

Они, например, финансируют строительство пагод.

Это для того, чтобы получить поддержку народа. Несколько раз меня просили высказаться в отношении Аунг Сан Су Чжи. Я часто говорил военным руководителям, что будучи буддистами, они должны уважать права как отдельных людей, так и групп лиц, и что им следовало бы изменить некоторые суровые законы, которые действуют сейчас.

В 1930-е один монгольский руководитель стал очень, очень жестоким диктатором, а в конченом итоге и убийцей. Я слышал, что раньше он был монахом, но затем стал революционером. Под влиянием своей новой идеологии он убил собственного учителя. Пол Пот родился в семье буддистов. Не знаю, был ли он сам буддистом в молодости. Даже у председателя Мао буддийские корни. Так что если однажды Далай-лама станет массовым убийцей, то это будет самый кровавый из всех убийц. [Смеется]

В июле Вам исполнилось семьдесят лет. С высоты своих лет, что Вы думаете о смерти?

На личном уровне, как буддийский практик, я сознательно визуализирую смерть и думаю о ней в ходе моих ежедневных духовных упражнений. Смерть не отделима от наших жизней. Мои исследования и размышления на тему смерти дают мне некоторую гарантию и убеждение, что смерть будет для меня положительным опытом.

Источник: "Прогрессив", январь 2006.

Перевод: Наталья Иноземцева
www.savetibet.ru - Сохраним Тибет!