В Москве я оказался в возрасте 11 лет: всему виной рабочие перемещения родителей. Сразу попал в Марьино, где и задержался – надолго, до первого опыта жизни ближе к центру уже на последних курсах МГИМО. Там я получил образование востоковеда, учил азиатские языки помимо английского. И в итоге стал буддийским монахом в тибетской традиции.

Люди иногда думают, что буддийские монахи в большом городе не то сумасшедшие, не то городские святые. В нас же жива склонность все делить на черное и белое: хочется, чтобы было либо рубище, велеречивость и нимб, либо совсем никак. Кому нужны монахи, которые знают последние интернет-мемы и пьют кофе? Один из больших буддийских мастеров Тибета говорил, что главная мантра для монаха – «Я слуга всех существ». Как ты поможешь другим, если не знаешь их культуры и мыслей – и если сам боишься своей человечности?

Твоя профессия состоит в том, чтобы прежде всего погрузиться в свой ум, увидеть, насколько он пока слабо настроен, и начать долгий, медленный процесс отладки. Научиться меньше говорить гадости и в перспективе – глупости. Меньше вредить другим действиями своего тела. Больше думать о лучших качествах других людей. Избавляться от внутренней ксенофобии. С этим, может быть, постепенно начать помогать и другим.

Моя личная работа как монаха – в путешествиях и в Москве – в том, чтобы переводить буддийских учителей и самому понемногу учить людей медитации, часто в светском контексте. Благодаря образованию в МГИМО я перевожу на буддийских лекциях и встречах. В городе я часто веду не занятия по буддизму, а открытые встречи по медитации для тех, кому неинтересно разбираться в вопросах прошлых и будущих жизней, но хочется достичь большего спокойствия и лучше разобраться со смыслом своей – без высших сил – жизни. Медитация с этим помогает.

Как буддийские монахи (а нас в городе всего-то два-три тибетца, бывающие проездом калмыки, буряты и тувинцы да пара славян) существуем в Москве почти незаметно. Когда люди видят нас в монашеской форме, то в лучшем случае удивляются, в худшем – насмешливо предлагают уехать поскорее в Калмыкию или проявляют открытую агрессию (иногда и физическую). Помогает знание того, что твоя деятельность облегчает жизнь тех, кто научился практиковать: видишь изменения в их жизни, мимике, словах. Такие люди чаще улыбаются, больше смеются и свободнее говорят о своих чувствах и работе с ними. Никакой мистики в этом нет.

Люди часто спрашивают: что из всего многообразия методов медитации ты практикуешь сам? Тибетский буддизм ассоциируют с мантрами, четками, многорукими божествами и третьим глазом, но мало кто так часто говорит о будничном здравом смысле и развитии намеренной доброжелательности, как Далай-лама. Так и со мной: я в первую очередь стараюсь менять свои побуждения и развивать доброту и щедрость к себе и другим. Четки, конечно, тоже есть.

Текст: Юлия Милович-Шералиева
Фото: Олег Никишин (Oleg Nikishin)

Москвич Mag