Люди еще должны хорошо помнить событие 30 сентября: румынский фотограф случайно снял на камеру сцену убийства: китайские пограничники без колебания застрелили тибетскую монахиню, ведущую группу беженцев из 73 человек. Группа, в которой находилось много детей, следовала из Тибета в Непал через перевал Нангпа на горе Эверест.

Когда журналисты BBC брали у меня интервью, они спросили, почему такие маленькие дети хотят спастись бегством, несмотря на смертельную опасность. Я прямо ответил: "В течение последних 50 лет тибетцы постоянно делают попытки спастись бегством и покидают родину, чтобы избежать политических репрессий, чтобы отдать дань уважения Далай Ламе, чтобы получить религиозное образование и изучать тибетский язык. Именно эти причины движут пятой частью детей-беженцев, которые рискуют своими жизнями, чтобы получить тибетское образование в школах тибетского правительства, находящегося в изгнании в Дхарамсала, Индия».

Беспокойство и страх по поводу умирающей культуры

Десятки тысяч тибетских детей были отправлены по этому опасному пути их родителями. Как отец я тоже чувствую, какую боль они испытывают, принимая такое решение. Я знаю о мучениях, через которые они проходят.

Помню, как в марте 1998 г. я посетил новый центр приема тибетских беженцев в Дхарамсала. Один из сотрудников сообщил мне, что из 745 беженцев первого сезона, 60 % составили дети школьного возраста. При переходе через покрытые снегом горы пять детей замерзли насмерть, а семи или восьми из них придется делать операции по ампутации конечностей в результате обморожения.

Я в слезах спросил: "Почему таких маленьких детей отпускают в заснеженные горы?". Этот человек ответил: "Даже если бы люди знали все опасности перехода, они все равно отправляли бы своих детей сюда в школу. В Тибете в некоторых сельскохозяйственных и фермерских районах школы не смогли выплачивать зарплату учителям, и все они уехали. В других местах школы функционируют, но дети там не могут учить свой родной язык и исповедовать свою религию. Поэтому родителям приходится отправлять детей сюда".

Поскольку жителям Тибета уже нанесен ущерб из-за "китаизации", они любой ценой хотят, чтобы их дети унаследовали основу культуры своей нации - язык и религию.

Редактор "Тибетского бюллетеня" (Tibet Bulletin) Дауа Тсеринг когда-то был неграмотным тибетским мальчиком. Как-то в интервью он заявил: "Вымирание нации - это необязательно вымирание на физическом уровне. В ходе истории многие нации исчезли, но лишь немногие исчезли физически. Это - стирание ее языка и письменности, религиозных обычаев и т. д. Тибетцы испытывают сильное беспокойство и страх".

Американка свидетельствует об упадке тибетского языка

В молодости американка Андреа Снейвли сначала училась в Стэнфордском Университете. Увлекшись изучением Тибета, она отказалась от возможности пройти обучение в Итили, а поехала в Лхасу изучать тибетский язык.

На тайваньском форуме 2006 года "Всемирной молодежи небезразлична судьба Тибета", проведенном комиссией по делам Монголии и Тибета, г-жа Снейвли заявила: "Самая большая проблема Тибета - язык. Происхождение культуры зависит от языка. Язык - ее центр; без языка не существует культуры".

Когда я попросил эту открытую и искреннюю американку пояснить свое заявление, она ответила: "В настоящее время в Тибете дети мало говорят на родном языке и не могут писать на тибетском. Часть молодежи поет песни, используя популярные тибетские мелодии, но на китайском языке. Плохо издаются книги на тибетском, к тому же они плохого качества; синтаксис также непонятный. В школах учат китайскому тибетскому, на основе китайской культуры. Например, диалоги составляются так, как будто разговаривают два китайца; весьма редко используются элементы собственной культуры Тибета, а местного религиозного содержания еще меньше. Невыносим тот факт, что китайцы осуществляют свою политику через тибетские учебники ".

Почему Тибет столкнулся с этим? Несомненно - по политическим причинам. До 1959 года местные жители говорили только на тибетском. Существовало 6 000 храмов, а государственные и частные школы обучали тибетскому языку.

Однако после 1959 г. представителей элиты Тибета кого расстреляли, кого отправили в изгнание; КПК закрыла тибетские храмы и учредила китайские школы. После проведения реформы в Тибете организовали классы на двух языках, однако тибетские классы имели второстепенное значение и существовали просто для вида.

Еще в 1992 г. один известный тибетский ученый заявил: "Хотя объявлено, что на правительственном уровне, на различных собраниях и при создании официальных документов приоритет отдается тибетскому языку, везде используется китайский язык. В такой ситуации тибетцы уже потеряли свободу обладания своими собственными мечтами и будущим".

Подавление нации делает тибетский язык бесполезным

Покойный Панчен Лама Десятый однажды возложил ответственность за кризис, возникший в обособленном Тибете, на коммунистическое правление. На первой встрече в пекинском центре по исследованию Тибета он сказал: "В этом регионе уже 1 300 лет говорят на тибетском языке, однако за 20 лет правления коммунистов тибетский язык исчез полностью".

В течение этого 1300-летнего периода, о котором говорил Панчен-лама, тибетцы, по крайней мере, сохраняли свою независимость. Тибетский язык был единственным официальным языком, который не только просуществовал такое длительное время, но на нем написаны выдающиеся литературные произведения.

Власти КПК сформулировали правила письменного и устного языка автономного района, чтобы ослабить конфликт с тибетцами, заявляя, что целью введения этих правил было "гарантировать изучение, использование и развитие тибетского языка".

Но в эпоху глобализации и утилитаризма под властью китайского режима и угрозой сильной конкуренции со стороны китайской культуры, тибетский язык находится на грани умирания, и фактически уже потерял свое значение.

Тибетский ученый, провидец, Кхэнпо Джигме Пхунтсог из буддийского института Сертхар в Кардзе (Kardze) как-то сказал: "В настоящее время в Тибете тибетский язык не имеет никакой ценности даже для написания простого письма; если надписи на конверте сделаны на тибетском, а не на китайском, это письмо не только не дойдет до адресата за пределами Тибета, но и на территории Тибета. Что касается транспорта, то даже если вы хорошо знаете тибетский, вы не сможете понять указанные на билете номер места, а также время отправления и прибытия. В городе или в деревне, если вы хотите узнать, где находится больница или магазин, в знании тибетского, в основном, нет никакой необходимости".

Те, кто живут в Тибете и знают только тибетский язык, не могут даже вступить в разговор, чтобы купить товары для удовлетворения повседневных нужд, не говоря уже о том, чтобы найти приличную работу в городе. В действительности, то, что "тибетский язык бесполезен", заставляет молодых тибетцев отказаться от него ради выживания и учить китайский.

На поверхности это своего рода выбор утилитарного рынка, но если копнуть глубже, на самом деле, это результат сильного подавления национального меньшинства со стороны многочисленной национальности хань с ее этническим шовинизмом. Это также одна из форм нарушения прав человека.

Только настоящая автономия может гарантировать право на свой собственный язык

Почему мигрантам национальности хань необязательно учить тибетский язык? Для более слабой национальности право на язык является требованием права на дальнейшее развитие своего собственного языка и использование его в повседневной жизни.

Также как и гражданские права, предусмотренные китайской конституцией, которая по большей мере является ничего не стоящим документом, право тибетцев на язык остается только на бумаге. Что же думает глава КПК об образовании в Тибете?

Бывший секретарь партийного комитета Тибетского автономного района Чэнь Куйюань, долгое время занимавший этот пост в Тибете, публично заявил: "Является ли наше образование продуктивным, не оценивается количеством дипломов, выданных в университетах, профессионально-технических училищах и средних школах, важна позиция учащихся - они за или против группы Далай Ламы" [Здесь группа Далай Ламы - это люди, поддерживающие Далай Ламу].

Министр общественной безопасности Чжоу Юнкан, подвергший репрессиям живого Будду Тибета Тензинг Делек (Tenzing Delek) в провинции Сычуань, выразился более полно: "Проводить обучение в школах на тибетском языке - это значит терять государственные человеческие ресурсы и средства".

Несмотря на то, что тибетцы как национальность потеряли свой суверенитет, на бумаге они до сих пор имеют "автономность". Тибетцы составляют большую часть жителей заснеженного плато, более 90 %. Только при условии предоставления этой большей части населения настоящей автономии, обширная и проникновенная культура Тибета может развиваться дальше через давно существующий и хорошо установившийся тибетский язык.

После того, как западные альпинисты зафиксировали расстрел тибетских беженцев, люди внимательно изучили, почему тибетские дети спасаются бегством. Всем уже известно, какую цену платят тибетцы ради спасения своего собственного языка. Отстаивание права говорить на своем языке неотделимо от их борьбы за настоящую автономию. Это также тесно связано со стремлением китайского народа к демократии и соблюдению прав человека.

Источник:
Мо Ли. Chengming Magazine
Великая Эпоха - международный информационный проект