Тридцать лет назад журнал «Трайсикл» посвятил первый выпуск Его Святейшеству Далай-ламе XIV Тензину Гьяцо, поместив на обложку изображение духовного лидера, автором которого был известный фотограф и режиссер Герб Ритц (1952–2002). В 1989 году Его Святейшество был награжден Нобелевской премией мира, а в 1991-м, в ознаменование Года Тибета, посетил целый ряд стран, чтобы снискать международную поддержку в ненасильственной борьбе с китайской оккупацией. Но когда актер и писатель Сполдинг Грей брал у него интервью для журнала «Трайсикл», они обсуждали отнюдь не политические, а на удивление глубоко личные вопросы, такие как практика медитации, сны, страхи и повседневная жизнь.

Сегодня Далай-лама – один из самых известных и почитаемых духовных лидеров на планете. Беседуя с автором бестселлеров и буддистом со стажем Дэниелом Гоулманом, он размышляет на совершенно иные темы, в частности, о том, какой вклад буддизм может внести в развитие нейронауки, психологии и образования на Западе.

– Вы часто говорите, что современное образование можно дополнить и обогатить древнеиндийскими знаниями. Чего, с вашей точки зрения, ему недостает?

– Современное образование делает слишком большой упор на внешнюю сторону жизни, материальные ценности. Поэтому на Западе немногие знакомы с практикой тренировки ума. Однако, что касается индийской традиции, сам Будда заявлял: «О мои последователи! Принимайте мои слова, лишь тщательно исследовав их, а не из веры или почтения ко мне».

Неведение опирается на видимое, кажущееся. Чтобы рассеять мрак неведения, нужно исследовать, как все обстоит в действительности, познать более глубокую природу действительности – пустотность (тиб. тонгпа ньи; санскр. шуньята). Учение Будды как раз объясняет устройство действительности. Так что буддизм не просто вера – мы должны задействовать разум. Вера и разум должны идти бок о бок. Мусульмане из арабских стран и христиане из европейских стран в основном верят в Бога [и его волю], тогда как последователи индийской традиции считают, что они сами хозяева своей жизни. В конечном итоге, все в наших руках. Будда не в силах спасти нас, не в силах защитить нас, если мы сами не тренируем свой ум, а способы тренировки ума он изложил предельно ясно.

Ценности ненасилия (ахимсы), основанного на сострадании (каруне), зародились в Индии почти три тысячи лет назад. Наряду с ними в Индии также возникли практики шаматхи (однонаправленного сосредоточения) и випашьяны (прозрения в суть вещей). Затем пришел Будда. Он преподал Дхарму в соответствии с ментальными наклонностями разных людей, поэтому буддийское учение стало настоящей сокровищницей, институтом знания, который делает упор не на вере, а на логике.

Чтобы вникнуть в устройство сознания, недостаточно изучить лишь работу мозга. Сознание – это понятие иного порядка. Его устройство, а также природу разрушительных эмоций, подробно объясняет индийская традиция, особенно традиция познания. Поэтому сейчас на буддийскую философию и буддийскую психологию обращают взор многие ученые. Надеюсь, нам удастся объединить современную науку и древнеиндийскую психологию. Полагаю, союз этих областей вдохновит нас еще усерднее служить человечеству и приносить больше пользы. И мы можем здесь обойтись без религии. Нам нужны знания о психологии, об эмоциях, о том, как достичь внутреннего покоя, стать счастливым и, в конечном итоге, как сделать счастливее и безопаснее весь мир. Традиция Индии – светская традиция. Ее можно преподавать в школах в светском ключе.

Также нам следует зародить альтруистический настрой, почувствовать наше единство. Сознание и эмоции всех восьми миллиардов человек на планете одинаковы. Во всех нас заложено семя сострадания. С точки зрения устройства нашего тела, сознания и эмоций мы ничем не отличаемся друг от друга.

– К слову о сострадании. Мне известно, что вы высоко отзываетесь о христианах, которые совершают добрые дела, например, строят больницы и школы. Я также слышал, как вы говорили, что буддисты могли бы в большей мере переводить сострадание в действия. Расскажите об этом подробнее.

– Буддийская литература славится обширными объяснениями устройства сознания и эмоций, а также способов борьбы с гневом и страхом. Они составляют значимую часть наследия древнеиндийской традиции. Что касается христиан, с их точки зрения, все мы созданы одним Богом, а Бог есть бесконечная любовь. Все мы дети одного Отца. Если размышлять таким образом, все мы должны жить в духе единения и сострадания, ведь такова Божья воля.

– А что думают буддисты?

– Буддизм – нетеистическая религия. Согласно буддизму, нашу жизнь в конечном итоге определяют наши собственные действия. Если вы помогаете другим, если вы служите благу других, то сами оказываетесь в выигрыше. Вот почему к счастью нас приводит альтруизм. А гнев и его проявления не приводят ни к чему хорошему. Гнев рождается из страха; страх рождается из себялюбия.

– С начала пандемии люди стали добрее, и сейчас они больше помогают друг другу, проявляют сплоченность. Как можно использовать нынешние времена, чтобы стать лучше самим и сделать лучше окружающий нас мир?

– На мой взгляд, мы можем поучиться у врачей и медсестер. Они поистине посвящают себя служению другим, оказывают помощь всем, кто в ней нуждается, забывая при этом о собственной безопасности. В служении другим людям они практикуют настоящий альтруизм.

– Смогут ли люди по завершении пандемии стать добрее, если будут следовать примеру медицинских работников или опираться на свой собственный опыт?

– Да, в некоторой степени. Беды и несчастья побуждают нас умерить свое эго. Например, во время наводнения или землетрясения людям нет дела до вероисповедания или цвета кожи окружающих. Они объединяют усилия и действуют сообща. Поэтому порой катастрофы и трудности оборачиваются для нас возможностью взрастить альтруизм.

– Как вы думаете, можно ли продлить это ощущение единства и укрепиться в стремлении помогать другим людям?

– Можно прививать эти качества в ходе образовательного процесса, объясняя важность [понимания] единства всего человечества. Мы братья и сестры, и должны помогать друг другу. Чувствуя единство не только на физическом, но и на ментальном уровне, мы становимся намного счастливее. Если же вы думаете только о своем «я», вам будет одиноко. Стало быть, альтруизм – верный путь к получению желаемого результата.

– В мире уже давно назрел другой кризис – глобальное изменение климата. Насколько мне известно, вы говорили, что реки в Тибете, как и реки в Афганистане, могут однажды пересохнуть. Такое развитие событий, несомненно, станет катастрофой для всех жителей Азии, зависящих от тибетских источников пресной воды. Когда, по вашему мнению, это может произойти?

– Как объяснил мне один из китайских ученых, существует прямая угроза того, что через несколько десятилетий вся наша планета превратится в пустыню. Поэтому следующие несколько десятилетий мы обязаны посвятить защите окружающей среды. Полагаю, человеческий разум устроен так, что люди не склонны думать наперед. Мы просто ведем устоявшийся образ жизни и следуем привычкам, сложившимся у нас за последние столетия. Однако глобальное потепление – это наша действительность, на которую мы должны обратить пристальное внимание. В Тибете берут начало крупнейшие реки Индии, Китая и Вьетнама, поэтому мы обязаны озаботиться защитой тибетской природы. Мы должны задуматься о том, как будут жить, по меньшей мере, следующие два или три поколения.

– Если следующим двум или трем поколениям удастся замедлить глобальное потепление или обратить его вспять, означает ли это, что предсказание о пересыхании рек сбудется только в далеком будущем?

– Глобальное потепление остановить никто не в силах. Но мы можем его замедлить.

– Вы очень активно участвуете в диалоге буддизма и современной культуры, особенно науки. Какие наиболее важные знания участники диалога почерпнули из общения друг с другом?

– Во время медитации буддисты задействуют логические и аналитические способности. Современные ученые стремятся познать природу действительности. И те, и другие анализируют действительность, но наши подходы различаются. Наука использует всевозможные приборы. Буддийская традиция, традиция знания, использует только мозг.

Сейчас многие ученые стараются прийти к более точному пониманию действительности и, особенно, сознания. Современная наука, которая раньше изучала в основном объекты материального мира, теперь занялась исследованием мозга и, соответственно, сознания и эмоций.

– Если посмотреть на это с научной точки зрения – а я психолог по образованию, – кажется, что буддизм яснее понимает устройство сознания. В буддизме есть учение о тонких уровнях сознания, совершенно неизвестных западной психологии. Не думаете ли вы, что в западной психологии чего-то не хватает?

– Да, отчасти. Западная наука в целом направлена на изучение явлений внешнего мира. Древнеиндийская традиция, включая буддизм, лучше объясняет работу сознания: например, почему в состоянии бодрствования мы используем один уровень сознания и эмоций, а в состоянии сна достигаем более глубокого уровня. Во время сна можно тренировать переход на более тонкий уровень сознания и эмоций. На тончайшем уровне сознания эмоций нет, есть только безмятежный, чистый ум. В целом, глубокое переживание тонкого сознания влияет на более грубый уровень сознания.

– Вы помогаете Ричарду Дэвидсону [профессору психологии Висконсинского университета в Мэдисоне и основателю Центра здорового сознания] исследовать тукдам, редкое состояние глубокой медитации, в которое погружаются после физической смерти. Если не ошибаюсь, эта практика задействует более тонкий уровень сознания. Расскажите, пожалуйста, почему этот проект важен.

– Здесь, в Дхарамсале, известен целый ряд случаев посмертной медитации. Например, мой учитель Линг Ринпоче пребывал в тукдаме 13 дней. Один ученый-философ из Южной Индии провел в тукдаме почти три недели. Так что теперь некоторые современные ученые – среди них российский профессор [Святослав Всеволодович Медведев] – всерьез взялись за изучение этого феномена. Ричард Дэвидсон заметил, что нейрокомпьютерный интерфейс, подключенный к человеку в тукдаме, регистрирует необычную активность. Это наглядно доказывает наличие у нас совершенно иного вида сознания – когда мозг уже не работает, тонкое сознание все еще остается в теле практикующего.

– Несколько лет назад вы попросили институт «Ум и жизнь» провести встречу, посвященную разрушительным эмоциям. Если учитывать разные уровни сознания, которые вы описываете, можно ли сказать, что разрушительные эмоции относятся к каким-то определенным уровням?

– Разрушительные эмоции в основном связаны с более грубыми уровнями сознания. На тонких уровнях сознания отмечаются тонкие проявления некоторых эмоций, но грубых эмоций там нет.

Гнев или страх, ревность – эти разрушительные эмоции появляются из-за чрезмерной зацикленности на себе. Альтруизм, напротив, побуждает нас заботиться о благополучии всех живых существ. Порой, когда мы думаем о других и мысленно желаем им счастья, на глаза наворачиваются слезы. Так что некоторые эмоции весьма полезны и не нарушают ваше ментальное состояние. Каждое утро после пробуждения ото сна я зарождаю альтруистический настрой. Одна из молитв Шантидевы гласит: «Покуда длится пространство, пока живые живут, пусть в мире и я останусь страданий рассеивать тьму». Такой настрой придает вам внутренней силы и решимости, а чем больше в вас внутренней силы, тем слабее становятся разрушительные эмоции. Что касается тонких уровней сознания, опасности возникновения разрушительных эмоций там уже нет.

Медитировать следует, помимо прочего, и потому, что во время перехода на тонкие уровни сознания мы уменьшаем проявление эмоций, связанных с грубыми уровнями. Посредством углубленной медитации можно достичь тела сновидений, которое существует отдельно от нашего физического тела. Это свидетельствует о действенности медитации. Людям, чье сознание встревожено и замутнено чрезмерным количеством мыслей, необходимо просто выполнять эту практику. Она поможет вам расслабиться ментально.

Однонаправленное сосредоточение, умение отпустить мысли, поможет сделать ум устойчивее. Благодаря этому во время випашьяны, аналитической медитации, ум не будет отвлекаться и идти на поводу у органов слуха и зрения. Есть различные виды аналитической медитации. Как человек, практикующий буддизм, я постоянно медитирую о шуньяте и нахожу это весьма полезным.

Tricycle: The Buddhist Review, осень 2021 г.

Перевод Инны Балтыревой