Первое устрашающее зрелище, которое встречает пассажиров пригородных поездов, ряд жутких плакатов, демонстрирующих сломанные, обожженные, и расчлененные тела, - все это, говорят, жертвы китайского государства, - выставленный членами группы медитации «Фалуньгун», которые раздают листовки с обвинениями коммунистической партии в массовых преступлениях.

Второе устрашающее зрелище – красный флаг, развевающийся над казармами Народно-освободительной армии (НОАК), прежде зданиями британского военного командования, - лишь в нескольких сотнях метров от разгоряченных диссидентов.

Однако толпы людей по пути на работу в этом глобальном финансовом цехе едва приостанавливаются, чтобы взглянуть на сцену, которая могла бы стать сенсационным вызовом властям где-нибудь внутри Китая.

Автоматически последовали бы арест, задержание и суровое наказание, если бы «Фалуньгун», описываемый в Китае как «зловредный культ», выложил свою литературу в Шеньчжэне (Shenzhen), находящемся лишь в 35 км через границу на
севере.

Подобные противоречия существуют из-за формулы «одна страна, две системы», по которой достигли соглашения Маргарет Тэтчер и Дэн Сяопин, позволяющей Гонконгу процветать в качестве специального административного региона под китайским суверенитетом со времени уходя британцев 10 лет тому назад.

«Фалуньгун» - враг № 1 для служб безопасности Китая. Он был загнан в подполье массовыми арестами после того, как тысячи сторонников организовали мирный протест перед комплексом зданий руководства страны в Пекине. Школа заявляет, что практикует древние мистические методы для достижения самосовершенствования и гармонии, направляясь для понимания вселенной в китайскую древность.

Партия определяет ее как культ промывания мозгов, называя ее живущего в изгнании основателя Ли Хунчжи шарлатаном и сравнивая с мятежниками-тайпинами, которые на рубеже 19 века объявили себя наследниками Иисуса и восстание которых унесло миллионы жизней.

Если хотя бы часть того, что заявляет «Фалуньгун», является правдой, то против ее приверженцев совершаются самые ужасные преступления. Они разнятся от явных случаев сексуального насилия до рассказов, что заключенных «убивают ради их органов, костей и тканей, которые продаются по гигантским ценам», - и все это, говорит она, в более чем в 6 «концентрационных лагерях», где томятся до 200 тысяч душ. Китайские власти попросту отрицают все обвинения и опубликовали подробное опровержение заявлений о заготовке органов.

Иммунитет, которым пользуется здесь «Фалуньгун», является наиболее явным символом того, как Гонконг развивается как анклав свободы слова и деятельности в поддержку реформ в течение десятилетия со времени завершения британского правления. Подгоняемый развитием интернета, электронной переписки и обмена эсэмэс через границу рост роли города в качестве рынка и катализатора идей в Китае мало известен за океаном, но становится более значительным день ото дня.

Взять, к примеру, Хань Дунфана (Han Dongfang), яркого защитника прав рабочих на тесных конвейерах за границей в южной части Китая. Ночь за ночью Хан работает над программами «Radio Free Asia» с переданными ему новостями о забастовках, производственных конфликтах, произволе менеджеров и вскипающими требованиями повышения зарплаты на фабриках, ставших производственными цехами мирового значения. «Мы пользуемся в своей работе полной свободой», - говорит Робин Мунро, директор по исследованиям в основанном Ханом рабочем вестнике «China Labour Bulletin». «Мое мнение по поводу перехода заключалось в том, что подавления гражданских свобод не будет, ведь если Пекин мог жить со свободным и открытым Гонконгом до 1997 года, он должен был и далее так делать», - говорит Мунро.

Сегодня вечером наступит самое чувствительное событие года, когда тысячи жителей Гонконга соберутся на стояние со свечами в парке «Виктория», чтобы отметить 18-ю годовщину кровопролития на площади Тяньаньмэнь. Опросы, проведенные университетом Гонконга дают позитивное отношение общества к солдатам НОАК на уровне более 55% - после постоянных усилий по улучшение их запачканного кровью имиджа. Армия проводит дни открытых дверей внутри старых британских казарм, организует летние лагеря для школьников и направила генерал-лейтенанта Ван Цзитана (Wang Jitang) принимать последний выпускной парад курсантов милиции.

Однако воспоминания о Тяньаньмэнь затрагивают самое сердце китайской политической культуры – одна из причин, почему Гонконг и бывшая португальская колония Макао остаются единственными местами в Китае, где их можно обсуждать публично.

На прошлой неделе в относящихся к колониальной эпохе залах зданий законодательного совета прозвучали имена 186 человек, убитых в ходе того кровопролития, зачитанные законодателями-демократами, выступившими с инициативой почтить память и реабилитировать погибших. Некоторые из членов совета плакали, слушая перечисление имен, другие нацепили белые розы, представляющие матерей, которые ведут кампании в память своих погибших и исчезнувших детей.

Это событие было омрачено недавней взрывом общественного негодования после заявления пропекинского политика Ма Лика, что не было никакого кровопролития и предложившего подложить свиней под танки, чтобы проверить, будут ли они раздавлены «в котлету», как говорят о судьбе упавших [на Тяньаньмэнь] участники акций протеста.

Эта инициатива была неизбежно отвергнута, поскольку ограниченная избирательная система Гонконга сохраняет власть в руках назначенцев правительства, дружественно настроенных по отношению к Пекину предпринимателей и местных союзников китайской компартии.

Глава исполнительной власти города сэр Дональд Цанг (Sir Donald Tsang) – сын полицейского, сделавший карьеру в британской колониальной системе власти, чтобы возглавить ее известный чиновничий аппарат, а позже быть избранным комитетом из 800 членов при одобрении Китая на эту высокую должность.

«Я уверен, что мы должны упорно отстаивать демократию в Гонконге, должны унять страхи в наших сердцах, - говорит Ван Дань (Wang Dan), живущий в изгнании лидер протестов 1989 года. – Если народ Гонконга не будет противодействовать этому, что помешает Китаю установить здесь свое право?»

Требования политических реформ были смягчены возрождением Гонконга к благосостоянию после экономических потрясений, начиная с азиатского финансового кризиса 1997 года через глобальный терроризм и войну в Ираке к вспышкам заболеваний Sars (атипичной пневмонией) и птичьим гриппом.

Роль Гонконга как бэкофиса для китайского бума привела к резкому росту нового богатства в сфере услуг. Биржа пережила рекордные повышения, недвижимость снова перешла от спада к быстрому росту, отели переполнены, самолеты заполнены пассажирами, а бары в финансовых районах забиты банкирами и брокерами, отмечающими свои прибыли.

В течение лет сложность избирательной системы, завещанной британцами, затягивала переговоры и сбивала с толку избирателей. Демократы продвигают всеобщее голосование и прямые выборы главы исполнительной власти в 2012 году; Китай наверняка будет оттягивать их, сколько сможет.

Наверное, поэтому китайцы невозмутимо смотрят на то, приедет ли 1 июля президент Ху Цзинтао отмечать 10-ю годовщину восстановления китайского суверенитета. Массовая демонстрация, объединяющая всех – от «Фалуньгун» до тибетских монахов - планируется в период малозначимых официальных церемоний.

Последний британский губернатор Крис Паттен верил, что верховенство закона стало британским наследством для Гонконга. Перед уходом со своего поста он заявил «The Sunday Times»: «Именно это отличает Гонконг от Шеньчжэня».

Одна страна – два образа жизни

Высший руководитель

Гонконг: Сэр Дональд Цанг, возведенный королевой в рыцари за годы службы в чиновничьем аппарате Британии; преданный католик; носит галстук-бабочку.
Китай: Ху Цзинтао, пожизненный партийный бюрократ, отличившийся введением военного положения в Тибете; преданный марксист-ленинец; носит костюм бизнесмена.

Законные права

Гонконг: Люди могут шествовать по улицам, критиковать правительство, выступать с заявлениями в печати и создавать партии или профсоюзы.
Китай:Граждане могут попасть в тюрьму, если будут делать что-нибудь из перечисленного выше.

Класс богатых

Гонконг: Миллиардеры с недвижимостью, предки которых бежали из коммунистического Китая, чтобы вложить средства семьи в Гонконге.
Китай:Миллионеры из партийных кадров, чьи родственники бежали из коммунистического Китая, чтобы вложить средства семьи в Гонконге.

Наказание за взятки

Гонконг: Расследование независимой комиссией против коррупции, за которым следует суд в британском стиле.
Китай: Показательный процесс, за которым следует, как это случилось на прошлой неделе с главой управления КНР по
надзору за качеством лекарств, смертная казнь.

Популярный фаст-фуд

Гонконг: McDonald’s.
Китай: Матери из «Макдональдса», ведущие кампанию в память своих погибших и пропавших детей.

Источник:
Майкл Шеридан (Michael Sheridan, Гонконг)
The Sunday Times
Перевод: Валерий Никольский