Всю прошедшую неделю каждый день с утра до вечера на улице Халтурина стоял негромкий, но неумолкающий металлический рокот. Он доносился из открытых окон второго этажа городского выставочного центра имени Рогаля. Издавали его замысловатые инструменты – чакпуры, медные вытянутые конусы с длинным узким носиком, из которых сыпался разно-цветный мелкий песок: четыре ламы – Келсан, Цепак, Одсер и Соднам – строили мандалу, посвящённую Будде Мудрости. Впрочем, сейчас, на момент выхода статьи, мандала уже разрушена. Самими монахами. В чём смысл этого титанического недельного труда с таким печальным и сиюминутным финалом, выяснил «Иркутский репортёр».

С десяти утра и до шести вечера с одним часовым перерывом на обед четыре монаха, сидя в позе лотоса и низко склоняясь над специальным помостом, вырисовывали мельчайшие детали мандалы. Технология древняя, как сам буддизм, и из новых веяний только обычные марлевые повязки, скрывающие лица монахов.

На верхней части конуса-чакпура расположена ребристая полоска, проводя по которой медной палочкой монах заставляет её вибрировать, чтобы струйка цветного песка сыпалась ровно. Это и производит неумолчный рокот. На специальном помосте геометрически правильными прямыми выделены только сектора, сам рисунок и его цвета монахи воспроизводят по памяти. Из компьютерных динамиков звучат заунывные гортанные мантры. Сладковато пахнет благовониями.

Лама иркутского дацана Зоригто Батуев тем временем тихо объясняет «Иркутскому репортёру»: это уже вторая мандала в истории Иркутска, первая была выстроена в сентябре прошлого года, когда делегация лам из монастыря Дрепунг Гоман, расположенного в штате Карнатака (Южная Индия), приезжала с подобным визитом к иркутским буддистам.

С этим монастырём у прибайкальских ламаистов давние связи: ещё до революции туда уезжали учить философию послушники бурятских, калмыцких и тувинских дацанов. Тогда он находился в Тибете, но после вторжения Китая в 1959 году монастырь переехал на юг Индии. Зоригто сам в течение семи лет обучался в Индии, и дружеские связи с монахами сохранились до сих пор.

– Монастырь направляет группу паломников специально для организации этих мероприятий во благо живущим на этой земле людям, – объясняет Зоригто. В этом году монахи объедут шесть городов. Они прилетели в Москву, оттуда – в Кызыл, Читу, потом к нам. Дальше их путь лежит в Улан-Удэ и Ростов-на-Дону. Потом опять в Москву и оттуда – в Индию, домой. Города не уникальны: когда в Москве продумывали программу тура по России, то выбирали те города, где сильная буддийская община, которая может принять лам к себе. Дата начала построения (мандалу начали строить в субботу, 21 июля. – Авт.) тоже особого смысла не имеет, она зависела только от того, когда монахи к нам доберутся. Кстати, время не очень удачное: все в отпусках, разъехались из города…

В Иркутск прибыла делегация из восьми человек во главе с Келсаном ринпоче – о нём говорят, что он представляет перерождение очень высокого ламы в прошлой жизни. Четыре монаха, которые строят мандалу, прошли специальное обучение этому ремеслу. Для монастырей это строительство представляет послушание в миру – каждый год монахи разъезжают по свету, строят мандалы и собирают пожертвования для своих монастырей.

Рисунок мандалы имеет глубокий сакральный смысл. Это визуальный дворец Будды Мудрости, который призван ниспо-слать огромное благословение и гармонизировать отношения живых существ в том месте, где он построен. Вообще сюжет рисунка не является единственным возможным, он меняется в зависимости от божества, которому посвящена мандала, от его, божества, эманации (настроения): оно может быть в улыбчивом, грозном или каком-то ещё виде.

Сложность построения – в степени сосредоточенности монаха. Он должен сыпать песок на одном дыхании, в строгом порядке, не нарушая традиции и соблюдая канон. Неверная линия считается большим грехом и монах должен убрать её, вдохнув песок обратно в чакпур – это не только наказание, но и единственный способ поправками ещё больше не навредить рисунку.

– Кто выбирает рисунок мандалы и почему в Иркутске была построена именно эта? – уточняет «Иркутский репортёр».

– Рисунок выбирает всегда принимающая сторона, поэтому во всех городах, где побывала делегация лам, они разные. Кстати, так совпало, что в Чите и в Иркутске выбрали одну и ту же – мандалу Будды Мудрости. Мы остановились на этой, потому что в прошлом году у нас строили мандалу Будды Сострадания. А мудрость и сострадание – это как два крыла бабочки, это основные буддийские добродетели, главные составляющие буддизма, без которых невозможно достичь пробуждения.

Всего в буддизме направления Большой колесницы порядка сорока рисунков мандал (Большая колесница – направление ламаизма, распространённое в России, Монголии, Китае, на Тибете и в других странах, ещё называется «северным буддизмом», в отличие от направления Малой колесницы, распространённого в Таиланде, Бирме и других южно-азиатских странах). Иркутская мандала считается средней степени сложности. На одну мандалу уходит до четырёх килограммов специального песка, привезённого из Индии, – это мельчайший песок, окрашенный разноцветными пудрами.

Цветов у мандалы много, но главными считаются белый, красный, синий и жёлтый, символизирующие, соответственно, четыре главных стихии – воздух, огонь, воду и землю.

В пятницу, 27 июля, с утра на улице Халтурина царил ажиотаж. Со стороны цирка к музею города не зарастала народная тропа: гуськом люди шли на финальный аккорд построения мандалы – её разрушение, символизирующее суетность и сиюминутность земной жизни.

В самом музее вокруг мандалы стояла плотная толпа. Напрасно смотрители заклинали:

– Граждане, не будем дикарями – идём по кругу! – Спрессованная толпа очень вяло переставляла ногами. На удивление много было юрких и тучных старушек. Они сметали прилавки с буддийскими обрядовыми атрибутами и шли по несколько кругов вокруг мандалы, хотя ламы уверяли, что достаточно одного. Ритуалы люди изобретали прямо на ходу: кланялись, складывали руки на груди, «грели» их над мандалой, некоторые даже пытались рефлекторно креститься.

У одной из дам преклонного возраста «Иркутский репортёр» недоверчиво спросил:

– Вы буддистка? А по виду – православная.

На что бойкая старушка ответила:

– Благодати много не бывает!

После традиционных горловых песнопений мантр Келсан ринпоче приступил к обряду разрушения. Для этого используются колокольчик и ваджира – узорный медный жезл, которым мандалу, как праздничный пирог, «разрезают» прямыми линиями по четырём сторонам света. Ваджира всегда соседствует с колокольчиком – вместе они олицетворяют мудрость и сострадание. После этого монахи обычными малярными кистями смели песок к центру круга и сложили в чашу. Часть взяли в медный обрядовый кувшинчик для того, чтобы высыпать в Ангару. Как сказал Зоригто, «чтобы возрадовать нагов», хозяев вод Ангары и Байкала. Остальной песок был роздан многочисленным желающим.

Как объяснил Келсан, песок мандалы Будды Мудрости очищает сознание и развивает логику и память. Поэтому он очень полезен для студентов и школьников. Песок полагалось либо рассыпать по углам жилища, либо помещать над входной дверью. После раздачи песка монахи выехали на берег Ангары. Прошли сквозь Московские ворота. Но крутизна ангарского берега препятствовала проведению обряда. Тогда монахи вышли на баржу, прошли сквозь летнее кафе, располагающееся на ней, и провели обряд с её борта. Когда они уходили, ошеломлённые посетители кафе спрашивали: «Вы хоть объясните, что это было!» Монахи удалились, храня загадочное молчание. Они просто не понимали по-русски…

Берт Корк
Фото: Дмитрий Дмитриев

Иркутский репортёр