Лекция в Нью-Йорке. Waldorf Grand Ballroom, 18 мая 2008 г.
Перевод: Юлия Жиронкина
Озвучивание: Наталья Иноземцева
Техническая поддержка: Максим Брежестовский

Прежде я говорил вам о том, что у хотел бы поделиться с вами своими переживаниями. Но, быть может, о моих ощущениях многого не расскажешь. У вас был перерыв, и вы смогли отдохнуть. Возможно, это нас объединило, и вы отчасти прикоснулись к тому, что ощущаю я.

В жизни мы часто сталкиваемся с запутанными переживаниями, где очень трудно отличить дурное от благого. Кроме того, когда на нашу долю выпадают особенно тяжелые и гнетущие переживания, то о хороших, позитивных вспомнить очень трудно. О тех переживаниях, что дарили нам радость. Такова привычная нам реакция на собственные ощущения. Если мы находимся во власти тяжелых, негативных переживаний, то сколько бы радостных, позитивных переживаний ни было в нашей жизни, мы никак не можем ими воспользоваться, когда нас охватывает страдание.

Когда на нас обрушиваются сильные негативные переживания, в нас появляется не вызывающее сомнений ощущение, что в нашей жизни никогда не было ничего хорошего. И когда такое происходит, мы впадаем в уныние.

Представим, что я попал в неблагоприятную ситуацию 20 секунд назад, и я начинаю осознавать, как во мне зарождаются тяжелые чувства. Похоже, они будут сильными. Именно в этот момент нужно проявить памятование и бдительность.

Памятование здесь должно помочь нам вспомнить позитивные, радостные переживания прошлого, так чтобы они явственно предстали перед умом. Если нам удастся проделать это в самый разгар неблагоприятной ситуации, когда наш ум вот-вот выработает негативный настрой, то нам удастся тотчас же преобразовать свои ощущения. Они приобретут совершенно иной вкус.

Если говорить в целом, в мире множество ситуаций, которые могли бы быть для нас источником радости и счастья. Есть много аспектов жизни, которые вызывают в нас чрезвычайно сильную радость, изумление и восхищение.

Нет никакой причины, почему эти ситуации должны дарить нам радость лишь единожды. Мы должны вспоминать их снова и снова и так полностью использовать заложенный в них потенциал. А потому, когда на нашу долю выпадают трудности, нужно напомнить себе об этих двух вещах: об источниках радости, существующих в мире, и об источниках радости и вдохновения, присутствующих в нашей собственной жизни. Это прекрасный метод работы с трудностями ― постараться взглянуть на вещи в позитивном ключе.

Я всегда говорю: если мы будем двигаться из тьмы в еще более густую тьму, то едва ли увидим что-либо, несущее свет. Но если мы отвернемся от тьмы и станем двигаться в противоположную сторону, то сможем увидеть всё отчетливее и яснее.

В буддизме есть традиционная практика, именуемая семичленной молитвой. Одна из семи входящих в ее состав частей носит название «сорадование». Говорится, что практика сорадования помогает нам очень быстро накопить добродетели. Упражняясь в сорадовании, мы попросту вспоминаем все то благое и добродетельное, что есть в мире. Мы вспоминаем любые обстоятельства, несущие миру благо и счастье, и стараемся мысленно приобщиться к этой радости.

Эта практика помогает нам не только довести до совершенства наши накопления заслуг, но также значительно преобразовать тяжелые переживания, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни.

Когда мы практикуем сорадование, то вспоминаем не только замечательные эпизоды своей собственной жизни, но и все источники совершенства, радости, пользы, счастья и процветания, которые существуют в мире и проявляются в жизни других людей.

Сорадуясь подобным образом, мы позволяем себе нащупать связь с переживаниями благополучия, радости, счастья и пользы, которые проявляются в жизни тех людей, чьим обстоятельствам мы сорадуемся.

У меня есть знакомые, у которых были большие трудности на работе. Один из них описывал мне свои переживания прямо и открыто. Он говорил, что на его долю выпали тяжелые испытания. И сам он был не в силах как-то сгладить сложившуюся ситуацию. Он понимал, что в этих обстоятельствах ему не остается ничего иного, кроме как упорно стоять на своем. Он заметил, что единственное, что ему помогает, это мысли обо мне. Он сосредотачивал свой ум на мне, когда становилось особенно трудно. И это, по его словам, было для него источником вдохновения и силы, необходимой для продолжения борьбы.

И, действительно, другие могут принести нам пользу. Бывают случаи, когда другие могут нам помочь, и когда помочь себе можем мы сами. Однако в данном случае помогал этому человеку вовсе не я, но сила его собственного ума. Вот что приносило ему облегчение.

Итак, мы постоянно оказываемся в запутанных ситуациях, где трудно отличить благое от дурного. Нам сложно принять решение. Порой мы принимаем решение в запутанном состоянии ума, а затем сожалеем об этом. Мне же кажется, куда действеннее было бы подключиться к радостным состояниям ума в трудную минуту, нежели принимать решение в тот момент, когда мы совсем не уверены в том, как преодолеть трудности.

Вместо того чтобы принуждать себя к принятию решения на предмет тех действий, которые мы должны совершить, лучше встретить трудности лицом к лицу и попробовать подключиться к радостным состояниям ума. Гораздо полезнее попытаться установить связь с радостными переживаниями, нежели действовать в состоянии скованности и узости мышления.

В своей жизни я получаю немало наставлений и советов о том, как взаимодействовать с другими людьми. Одни мне говорят: «Он вам завидует, поэтому вам нужно быть с ним поосторожнее». Другие: «Он так вас превозносит, нужно оказать ему теплый прием». Третьи: «Он с серединки на половинку, нужно относиться к нему спокойно».

И хотя очень многие дают мне такие советы, я один и в отдельно взятый момент могу совершить только одно действие. Трудно что-то предпринять, когда разные люди побуждают тебя к разным поступкам, а действовать приходится в одиночку.

Кроме того, бывают случаи, когда мы говорим себе: «Не беспокойся, не волнуйся, все будет хорошо. Просто выжди, посмотри, как все развернется. В конце концов, все проблемы решатся». Привычка к такому самоуспокоению особенно сильна в азиатской культуре. Но даже если у вас такой настрой, остается вероятность, что ничего не наладится, ничего не изменится к лучшему. А быть может, все станет еще хуже. Вот тут мы и потеряем терпение.

Поэтому, если мы хотим выйти за пределы запутанности и подключиться к мудрости или осознаванию, пожалуй, будет лучше примириться с выпавшими нам испытаниями и признать собственную запутанность. Мы можем пытаться подавлять свою запутанность и проблемы, но действовать так ― все равно, что закапывать мусор. Какое-то время вы можете закапывать мусор в землю, но рано или поздно мусор снова окажется на ее поверхности и в конце концов и мусорная куча станет размером с гору.

Если мы хотим добраться до корней запутанности, нужно посмотреть запутанности прямо в глаза, признать, что мы запутанны. Можно какое-то время подавлять запутанность, но это не приведет нас к достижению цели, если наша цель – вырваться за ее пределы и развить в себе мудрость.

В контексте традиционных практик буддизма Ваджраяны учитель старается «расширить» границы рационального мышления учеников. Например, он может указать на огонь и сказать ученику: это вода. И согласно традиции, ученик должен постараться воспринять вещи так, как указывает учитель. Упражняя, тренируя свой ум, он будет думать: «Да, это вода». Учитель в данном случае взаимодействует с учеником таким образом, чтобы сломать существующие в его уме прочные стены запутанности. Запутанность ученика поначалу довольно крепка, но эти техники созерцания делают ее более гибкой, податливой…

Такое ощущение, будто наш запутанный ум превращается в мягкий сыр тоффи и растягивается с помощью методов, применяемых учителем.

Если говорить обо мне, то у меня больше нет учителя, на которого я бы полагался на ежедневной основе и который бы тренировал меня с помощью такого рода методов. Учителя, который прежде тренировал меня, больше нет со мной. Кроме того, теперь я стал старше, и мне куда сложнее найти человека, который согласился бы стать моим учителем. Сегодня если кого-нибудь спрашивают: «Не хотите ли вы стать учителем Кармапы?», то учителя обычно отказываются, говоря, что не смеют возлагать на себя такие обязанности. А если бы кто-то и согласился, то, скорее всего, руководствовался бы гордыней. На это я бы ответил: «Спасибо, не надо».

Но как бы то ни было, в традиционных методах преподавания буддизма есть свои недостатки. Мы можем рассмотреть эти недостатки на примере мороженого. В традиционном контексте учитель сказал бы своему ученику: «Ты не должен есть мороженое, оно разрушительно сказывается на твоем здоровье. Будешь есть мороженое ― заболеешь. Все твои зубы сгниют». Но вот ученику выпадает возможность поехать в Америку и попробовать американское мороженое. Он открывает для себя, что у мороженого просто замечательный вкус. Его ответной реакцией на прежние строгие запреты будет бесконтрольное поедание мороженого, что может закончиться привыканием к нему. Он уже не сможет обходиться без мороженого, где бы он ни был. Недостаток преподавания, который иллюстрирует данный пример, заключается в том, что у этой методики нет никакой связи с реальностью. Ученик никогда не пробовал мороженого, и потому от предостережений учителя и описания всех недостатков мороженого не было никакого толку. Учитель пытался победить в уме ученика мысль о том, чего он даже не пробовал. Такой метод не поможет нам противостоять трудностям или дать отпор негативным проявлениям. Если мы хотим дать им отпор, то нужно осознать суть своего переживания и начать работать с ним напрямую. Таким должен быть подход к негативным проявлениям с практической точки зрения.

Когда на нашу долю выпадают испытания, то самое трудное для нас ― принять этот факт. Если бы мы приняли эти тяготы, встретили их лицом к лицу и стали работать с ними, то все оказалось бы не таким уж и сложным. Самая большая трудность в том, что мы отказываемся принимать сложившуюся ситуацию. Вот когда нам по-настоящему больно. Именно поэтому мы стараемся развить в себе мудрость. С помощью духовной практики мы проникаем вглубь своего ума, расширяем его границы, чтобы обрести мудрость, которая позволит нам принять выпавшие нам испытания, встретить их не узостью помыслов, но широким мышлением. Вот почему мудрость так важна.

В буддизме мы говорим о прошлой и будущей жизнях. Если рассуждать в таком ключе, то каждый из нас уже перенес великое множество испытаний, помним мы о них или нет. В каждом из нас есть привычные тенденции, связанные с трудными временами. Если бы мы, развив в себе осознавание, интеллект смогли принять пусть даже одно единственное испытание, то могли бы применить эту мудрость ко всем остальным тяготам, выпадающим на нашу долю.

Порой эта мудрость описывается следующей фразой: «Знание одного освобождает всё». Если мы осознаем одну ситуацию, то сможем применить полученную мудрость ко всем остальным. Эта мудрость, «освобождающая всё посредством знания одного», проявляется, когда мы видим подлинную природу одного явления, которая присуща и всем остальным. Речь идет не о познании уникальных черт и потенциальных свойств какой-то одной отдельной вещи, но о постижении природы, свойственной всему. Подлинная природа всех вещей одинакова. Размышляя об этой всеохватывающей природе и приучая себя к распознаванию ее в каждом воспринимаемом нами явлении, мы можем применять обретенное нами понимание ко всему, с чем мы встречаемся.

Разумеется, получать знания об индивидуальных особенностях тоже полезно, но лишь знакомясь с глубинной природой вещей, мы получаем способность существенно снизить уровень присущего нам основополагающего неведения и базовых форм страдания.

Для того чтобы суметь распознать глубинную природу вещей, очень важно научиться успокаивать свой ум. У нас может не получиться успокоиться, если мы чрезмерно сосредоточены на деталях той или иной вещи. Например, если мы смотрим на чашку, то можем чересчур увлечься отдельными деталями. «Мне нравится, что она красная, а вот синий цвет мне не по душе. Мне нравится орнамент по этому краю, а вот форма ручки ― не очень и так далее. Когда мы вот так увлекаемся деталями, наш ум занят, и мы не даем ему прийти в состояние равновесия.

Успокоиться мы можем, если не перестанем сосредотачиваться на отдельных особенностях предмета и поразмышляем об основополагающей природе всех вещей. О природе того, что обладает всеми этими характеристиками, а не о самих характеристиках.

Когда мы успокаиваем свой ум, погружаясь в эту глубинную природу вещей, не остается места для дискриминации: это я приму, а то ― нет.

Не остается особых предпочтений, таких как любимая еда. Не остается ничего особенно отталкивающего. А потому мы должны отдавать больше сил созерцанию этой общей природы и тем самым больше и больше успокаивать свой ум. Это основное наставление по успокоению ума.

Однако, когда мы станем применять эти наставления на практике, возможно и другое развитие событий.

Кто-то может сказать, что когда он пытается вот так успокоить свой ум, ему становится скучно, ведь ничего нет. Ничего, что могло бы обрадовать или опечалить. Нет никаких ощущений. А значит, нет никакого смысла так успокаивать ум.

Другие могут сказать, что чем больше они успокаиваются, тем больше погружаются в переживание отсутствия чего бы то ни было. И это переживание оказывается для них очень пугающим. Некоторые люди могут столкнуться с такими трудностями в практике.

Многие приходят ко мне и рассказывают о таких переживаниях. Тогда я спрашиваю их: а как вы отдыхаете, как расслабляетесь в праздники? Как отдыхаете на каникулах?

Я задаю эти вопросы потому, что многие из нас склонны думать, что когда мы занимаемся практикой Дхармы, мы должны совершать особые действия. Мы должны действовать не так, как поступаем обычно. Должны сидеть в особой позе, дышать особым образом, по-особому складывать руки и так далее. Некоторым людям нравится функционировать в этом «особом» режиме.

Замечательно, если практика вызывает в нас энтузиазм, но если мы находимся под впечатлением, будто всегда должны делать что-то особенное, то можем столкнуться с трудностями. Можем обнаружить, что нам не так-то уж и легко успокоить свой ум.

Вот почему я призываю людей успокаивать ум, приводя себя в то же настроение, в каком мы бываем, когда просто отдыхаем. Не нужно думать, что мы занимаемся чем-то необычным. Если мы приведем свой ум в то состояние, в каком мы бываем на отдыхе, то нам удастся его успокоить.

Я знаю одного западного человека, который женат на женщине из Сиккима. Представления его жены о практике Дхармы обусловлены теми же культурными особенностями, что и у нас, тибетцев.

В тибетской культуре, думая о практике Дхармы, мы представляем себе человека, согнувшегося в поклоне с почтительно сложенными ладонями. Именно такой образ заложен в нашей культуре, он скорее всплывет в уме, нежели образ человека, сидящего скрестив ноги в позе медитации. Западные же люди в гораздо большей степени ассоциируют с духовной практикой образ человека, сидящего в позе медитации, а не стоящего согнувшись со сложенными ладонями.

Так вот, мужа этой сиккимской женщины частенько можно было видеть дома сидящим в позе медитации и совершающим свои практики. Но поскольку жене не приходилось прежде видеть людей, занимающихся практикой дхармы подобным образом, она все время над ним смеялась.

Нужно практиковать Дхармы привычными для нас способами, не нужно делать ничего особенного. Можно практиковать, даже занимаясь физкультурой.

Я, конечно, не призываю вас отказаться от формальных медитационных сессий, но лишь говорю, что мы можем практиковать Дхарму, занимаясь любыми обыденными делами. Не нужно взмывать в небеса, а потом камнем падать на землю. Нужно просто успокаивать ум, не превращая это в какой-то особый проект.

При этом очень важно не забывать о бдительности или осознанности. Приведя ум в спокойное состояние, нужно опереться на бдительность. Если вы сумеете это сделать, то никакое испытание не сможет затронуть ваше сердце.

Когда мы размышляем о подлинной природе воспринимаемых нами вещей, омрачающим эмоциям очень трудно проявиться. Это происходит потому, что омрачающие эмоции, такие как желание, агрессия возникают из-за нашего однобокого и ограниченного взгляда на вещи. Гнев, зависть и так далее не возникнут, когда у нас есть целостная картина. Если мы сможем, успокоив ум, направить свою осознанность в сторону базовой природы вещей, то даже если в нас и появится какая-то ограниченная мысль, она не сможет сохранить свою ограниченность из-за нашего широкого взгляда на вещи.

Когда мысли станут возникать в этом контексте, нам будет очень забавно за ними следить.