В сентябре 2014 года по приглашению буддийского центра "Карма Дродул Линг" Москву посетил Рингу Тулку Ринпоче - известный учитель традиции карма кагью. На протяжении нескольких дней он прочитал лекции о йоге сновидений и методах избавления от страхов, а также даровал объяснения некоторых предварительных практик ваджраяны. Специально для сайта "Сохраним Тибет" Рингу Тулку Ринпоче ответил на несколько вопросов об истории школы карма кагью и системе образования, которая выстроена в ее монастырях. Также он рассказал об отличиях учений сутры, тантры и махамудры, сделал краткий обзор тем программы в Москве и дал совет практики Дхармы в повседневной жизни. С Рингу Тулку беседовал Роман Сухоставский.

Перевод и озвучивание: Наталья Иноземцева
Техническая поддержка: Максим Брежестовский
savetibet.ru


– В Россию нечасто приезжают учителя традиции карма кагью. Расскажите, пожалуйста, об этой линии, как она сейчас развивается в Индии? Если говорить о той трагедии, которую пережил тибетский народ в связи с оккупацией Тибета китайцами, удалось ли линии карма кагью восстановиться на индийской земле, воссоздать систему образования, достичь в этом того уровня, который был в Тибете?

– В Тибете существуют четыре основные школы буддизма: ньингма, сакья, кагью и гелуг. Школа кагью, в свою очередь, также делится на несколько подшкол. Она восходит к Марпе-переводчику, который в свое время отправился в Индию и получил там учения от Наропы и других учителей. Марпа перевел многие труды по тантре и тексты буддийских практик. Основным учеником Марпы был Миларепа. Миларепа стал главным наставником Гампопы, который также получал учения традиции кадам. Гампопа объединил шесть йог и учение махамудры, полученные от Миларепы, с учениями традиции кадам, восходящей к Атише Дипанкаре, и создал школу кагью. Одним из главных учеников Гампопы был Дюсум Кхьенпа – первый кармапа. Школа, или линия преемственности, которая восходит к первому кармапе Дюсуму Кхьенпе и называется карма кагью.

Карма кагью была одной из наиболее сильных школ кагью в Тибете. После вторжения китайских коммунистов 16-й кармапа, глава традиции карма кагью, покинул Тибет и ушел в Сикким, где у него уже было несколько монастырей. На самом деле в Сиккиме расположены три главных монастыря, принадлежащих школе карма кагью, и кармапа обосновался в монастыре Румтек. Землю, на которой расположен Румтек, выделил король Сиккима, а 16-й кармапа восстановил этот монастырь и сделал своей резиденцией. Возможно, это был первый монастырь, восстановленный тибетцами в изгнании в Индии в начале 60-х годов. В этом монастыре 16-й кармапа полностью восстановил древнюю традицию, существовавшую в его тибетском монастыре Цурпху.

– Ринпоче ла, у вас лично огромный опыт преподавания. Расскажите, пожалуйста, как построена система образования в традиционных монастырских учебных заведениях традиции карма кагью в Индии. Какой путь проходят студенты, постигая буддийские знания?

Обучение в тибетских монастырях устроено везде примерно одинаково, между системами обучения в разных школах тибетского буддизма не так много различий. Для начала человек, а зачастую ребенок, иногда совсем еще маленький ребенок, поступает в монастырь и становится монахом. В монастыре он проходит все начальные стадии: учится читать и писать, разносит чай во время церемоний, соблюдает все предписания, изучает ритуалы и тому подобное. При более крупных монастырях действуют так называемые шедры – это своего рода высшие учебные заведения, как колледж или университет на Западе. В Румтеке как раз есть такой институт под названием Наланда. Характерная особенность образования не только в карма кагью, но и в традиции кагью в целом, заключается в том, что монахи проходят трехлетнее затворничество. Монахи, достигшие определенного уровня, – если им это интересно, если они выразили такое желание, и в особенности, если они закончили свое обучение, – уходят в затворничество, которое продолжается три года, три месяца и три дня. Это строгое затворничество, во время которого монах не выходит из своей кельи, ни с кем не встречается и сосредоточен только на выполнении практик. Это предусмотрено нашей традицией.

Такие затворничества проводятся в Румтеке и во многих других монастырях карма кагью, которых сейчас довольно много в Индии. Вот так происходит обучение монахов. А сегодня шедры также приписаны к университетам. Например, шедра в монастыре Румтек приписана к санскритскому университету Сампурананд. Преподаватели университета принимают у монахов экзамены, монахи получают официальные дипломы, которые признаются по всей Индии.

– Сейчас вы много путешествуете по западным странам и даруете учения. Чем отличается та программа, с которой вы приезжаете к своим западным ученикам, от программы, которая традиционно связана с монастырями и рассчитана на тибетцев? Что вы привозите сюда, какие учения, как выстроена ваша программа на Западе?

– В целом в буддизме нет каких-то жестких правил, как следует преподавать учение. Учитель вовсе не обязательно должен передать ученику все свои знания и тому подобное. Такого в буддизме нет. Главная идея заключается в том, чтобы преподавать учение в соответствии с потребностями учеников. Все зависит от того, что человек лучше всего воспримет, что принесет ему наибольшую пользу. Не существует какой-то специальной системы обучения школы карма кагью. Нет такой системы, про которую можно было бы сказать: вот это система преподавания школы кагью, или карма кагью, или ньингма. Все они одинаковы. Даже в монастыре мы преподаем учение, исходя из того, чтобы это принесло ученику наибольшую пользу. Конечно, в монастырях существует определенная общая учебная программа. Но при необходимости возможны и индивидуальные занятия. Что касается западных стран, то там мы встречаемся с совершенно иным культурным контекстом. Причина, по которой люди интересуются Дхармой, тоже совершенно другая. Поэтому и преподавание на Западе должно отличаться. Например, в Тибете и в целом на Востоке, люди не столько беспокоятся о своей нынешней жизни, сколько о следующем рождении и будущих жизнях. И обучение строится исходя из соображений получения пользы в долгосрочной перспективе. На Западе же люди больше думают о том, что происходит с ними сейчас: «Я испытываю беспокойство, напряжение, гнев, депрессию, мой ум в смятении, мне одиноко» и тому подобные вещи. И им хочется что-то изменить. А значит и Дхарму мы должны преподавать в соответствии с потребностями людей, живущих в этой местности, с их образом жизни. Итак, хотя само основное учение одно и то же, но подход к его преподаванию несколько разный.

– Во время этого визита в Москву вы прочли две лекции на тему, как справляться со своими страхами. Действительно, наша жизнь, особенно в больших мегаполисах, наполнена сильными эмоциями, переживаниями и страхами. Расскажите о природе человеческих страхов, какие методы предлагает буддизм, чтобы побороть их и привести свое существование к гармонии?

– В буддизме большое внимание уделяется работе с нашими собственными эмоциями, пониманию эмоций, умению ими управлять. Это очень важно. Ведь страх, беспокойство, гнев и тому подобные чувства – это не что иное, как эмоции. И если мы не умеем с ними справляться, то у нас возникают многочисленные проблемы. Мы не только сами испытываем трудности и боль, но также становимся причиной конфликтов, причиняем вред и наносим ущерб другим людям и всему обществу. В буддизме есть разные методы работы с эмоциями. Прежде всего необходимо понять, что с эмоциями – мы называем их отрицательными, разрушительными эмоциями – можно справляться, от них можно избавиться. Сущность эмоций такова, что они приходят и уходят. И если захотеть, приложить усилия, если знать, как это сделать, эмоции можно изменить, можно заменить одни эмоции другими, можно их отпустить. Для этого существуют три основных метода.

Первый: отпустить эмоции, дать им уйти. Например, если вы испытываете страх или гнев, вам следует спросить себя: должен ли я держаться за эту эмоцию, или мне не надо этого делать? Нужно ли мне под действием этой эмоции вступать с кем-то в конфликт или нет? И тогда вы увидите, что, продолжая держаться за страх или гнев, вы испытываете боль, это никому не помогает, а лишь приносит множество проблем и трудностей. Так что лучше отпустить эту эмоцию. Если в вашем уме достаточно ясности, вы говорите себе: «Да, я испытываю гнев». Здесь речь не о том, есть ли у вас право разгневаться на кого-то за то, что тот сделал. Конечно, вы имеете полное право гневаться. Вопрос в том, принесет ли это пользу или нет? И вот, когда вы очень ясно поймете, что гнев не приносит на радости, ни пользы, без него можно обойтись, тогда вы просто позволяете ему уйти. Нужно расслабиться, начать следить за дыханием, или переключить свой ум на что-то другое. Не нужно реагировать на эту эмоцию, нужно просто дать ей уйти. Не подавлять ее, а просто расслабиться, не держаться за нее, а просто позволить ей покинуть вас. Это первый метод, который заключается в том, чтобы отпускать гнев и другие эмоции, оставлять их.

Второй метод заключается в преобразовании эмоций. Например, вы испытываете отрицательную эмоцию – гнев или страх. Вы знаете, что это плохо, и потому преобразуете ее. В чем это заключается? Как только вы понимаете, что сердитесь или расстраиваетесь или испытываете страх, то вы не позволяете себе продолжать этот мыслительный процесс, переводите свое внимание на что-то другое. Например, начинаете представлять себе лицо самого миролюбивого и доброго человека, такого как Будда. Иногда я в шутку говорю, что когда вы сильно разгневаны или расстроены, надо представить себе, что у вас во рту шоколад. Вы чувствуете, как он тает у вас на языке, и он такой вкусный, что вы уже больше не можете гневаться. Это происходит потому, что вы преобразовали свое состояние ума, вы больше не следуете за эмоцией гнева. В этом заключается метод преобразования. Второй из трех.

Третий метод – это понимание. Вы рассуждаете так: все эмоции и даже наш собственный ум по природе не более чем проявления. В них нет никакой твердой субстанции. Вы не можете обнаружить свой ум, он по природе пуст.

Ум обладает способностью к познанию и ясностью. И в силу этой ясности в нашем уме могут проявляться любые вещи, как хорошие, так и плохие. Это сродни волнам на поверхности океана. Мы думаем о своих эмоциях: сейчас я испытываю хорошие эмоции, а теперь плохие. Плохие эмоции – это очень плохо для меня, хорошо эмоции – очень хорошо. Мы стараемся удержать хорошие эмоции и избавиться от плохих. И это неправильно. Потому что мои эмоции – это я. Мы же не говорим, что большие волны в океане – это плохо, а спокойный океан – это хорошо. И если вы действительно поймете, что все эти эмоции подобны волнам в океане, они приходят, уходят, снова возвращаются, то вы также поймете, что можете не обращать на них внимания. Пусть они просто будут. Вам не нужно их бояться, не нужно испытывать к ним привязанность. При таком глубоком понимании эмоции естественным образом «самоосвобождаются», как мы это называем, растворяются сами по себе, не причиняя нам вреда, не подавляя и не порабощая нас. В этом заключается метод, связанный с пониманием.

Итак, у нас есть три метода – отказ от отрицательных эмоций, их преобразование и понимание. С помощью этих методов мы работаем с эмоциями, с любыми эмоциями, в том числе со страхом, беспокойством, гневом и другими.

– В учениях Будды часто говорится, что все явления подобны иллюзии, подобны сну. Что это означает, какой смысл вкладывается в это утверждение?

– Есть три причины: все непостоянно и подвержено изменениям, все взаимозависимо и все относительно. В этом мире нет ничего, что было бы неизменным. Все меняется от одного мгновения к следующему. Вчерашний день был, но его больше нет. Все, что со мной происходит, все мои переживания подобны вчерашнему сну. Можно ли сказать, что все, что мы видим вокруг, – это независимые, несоставные вещи? Нет, все вокруг нас состоит из множества элементов, существует в силу многих причин и условий. А потому, нет ничего, что было бы абсолютно неделимым. Все очень взаимозависимо и существует в силу существования других вещей. Стоит убрать один из элементов, и вся конструкция рассыплется. Итак, все взаимозависимо. Но не только. Все еще и относительно. Что это значит? Если какая-то вещь обладает определенными свойствами, то эти свойства зависят от чего-то еще. Ну, например, возьмем какой-нибудь предмет и зададимся вопросом: а сколько он весит? Допустим, он весит один килограмм. Мы так и говорим: это весит один килограмм. Но если мы возьмем этот предмет на Луну, будет ли он и там весить один килограмм? Вес – это не абсолютный показатель, он зависит от других условий, от силы тяжести и так далее, он относителен. Точно так же, все, что вокруг – непостоянно, взаимозависимо и относительно. Нет ничего, что существовало бы само по себе, абсолютно независимо и постоянно. Так все устроено. Поэтому в буддизме мы говорим, что все меняется в соответствии с условиями и причинами. Отсюда такие понятия, как взаимозависимость, карма. Поэтому мы говорим, что все подобно иллюзии, сновидению, непостоянно. Это касается меня, вас, всего, что нас окружает.

– Общая ситуация выглядит зыбкой, все разрушается, рассыпается, растворяется в пустоте. А как в таком случае мы можем найти счастье?

– Именно в этом мы и можем найти счастье. Нам кажется, что счастье должно быть постоянным, всегда неизменным, всегда одинаковым. Чтобы быть счастливым, я должен все контролировать, должен защищать свое счастье. Но ведь все обстоит совсем иначе. Я не могу не меняться, вещи не могут не меняться. Невозможно избежать смерти. Невозможно, чтобы все вечно оставалось таким, как есть. Так стоит ли из-за этого расстраиваться? Теперь давайте посмотрим с другой стороны. Все подобно сну. Нет ничего, что существовало бы само по себе. Включая и нас самих. Мы непрерывно меняемся подобно реке. Река постоянно течет. Мы говорим – эта река была здесь тысячу лет. Но в действительности, река, которую мы видим сейчас, через минуту будет уже другой. И когда мы знаем, по-настоящему глубоко понимаем, что нет ничего, что существовало бы само по себе, то мы понимаем, что нет ничего, что надо было бы защищать или пытаться сохранить. С одной стороны все очень хрупкое, но с другой – нет ничего, что было бы хрупким, нет ничего, что нуждалось бы в защите. И когда мы глубоко понимаем, что наше представление о самих себе, которое мы всеми силами и довольно безуспешно пытаемся сохранить, не соответствует действительности, когда мы понимаем, что само стремление что-то сохранить и удержать – неправильно, потому что сохранять нечего; когда мы по-настоящему глубоко понимаем, что удерживать нечего и ничего не получится удержать, вещи продолжат существовать и меняться, тогда не остается ничего, перед чем надо испытывать страх, что можно было бы потерять. И потому мы можем быть полностью свободными. Мы можем быть свободными и счастливыми не потому, что нам удалось что-то удержать, а потому, что мы знаем, что удерживать нечего. А значит, нет ничего, что могло бы разрушиться.

– В этот приезд одну лекцию вы посвятили йоге сновидений. Многим людям, интересующимся буддизмом, хотелось бы больше узнать о снах и возможностях работы со своими сновидениями. Каким образом наша практика медитации днем может быть связана с периодами сна и сновидениями?

–Йога сновидений – это часть практики ваджраяны. В ваджраяне мы можем практиковать в любой момент нашей жизни – во время бодрствования, когда гуляем, что-то делаем, или сидим в позе для медитации, в любой жизненной ситуации, в том числе и когда мы спим и видим сны. Любой момент можно использовать для практики. Существуют наставления и о том, как заниматься практикой во время сна. Это не самая легкая из практик, но это одна из практик. Вы можете попробовать ею заняться.

Но сон – это ведь тоже одна из частей жизни. Бодрствование – это часть жизни, так и сон – часть жизни. Сновидение – это своего рода жизненная ситуация, определенное состояние ума, которое характеризуется более глубоким уровнем сознания, чем во время бодрствования. Поэтому может быть полезно работать со сновидениями, ведь тем самым мы приучаем себя иметь дело с более глубокими уровнями сознания. С этой точки зрения сон может быть своеобразной проверкой состояния нашего ума. Потому что если мы можем контролировать свой ум во время сна, если мы можем продолжать практику, например, работать со своими эмоциями, как мы с вами обсуждали, в состоянии сна, то это означает, что мы довольно далеко продвинулись, и, возможно, сумеем продолжать практику даже в процессе умирания и после смерти. Считается, что уровень ума проявляющийся во время сна, и уровень ума, проявляющийся во время смерти, схожи. Поэтому сны могут стать важной частью нашей жизни.

– Из ваших слов становится ясно, что йога сновидений – достаточно высокая и сложная практика. Также я слышал ваше высказывание, что при изучении Дхармы и ее разделов, таких как сутра, тантра и махамудра, и прохождении на практике этих буддийских путей совершенствования, очень важно не пренебрегать отдельными разделами, например, сутрой. Не стремиться сразу начинать с высоких практик, таких как махамудра, а нужно изучать и практиковать все последовательно и комплексно. Расскажите, в чем важность этих разделов – сутры, тантры и махамудры, – в чем их суть?

Как я уже говорил ранее, Будда давал учения сообразно с потребностями учеников, поэтому есть много разных буддийских учений, много разных уровней учений. Сутра считается учением для наиболее широкого круга людей. Учение тантры – это более глубокий уровень, который не обязательно подходит для каждого. А махамудра – это квинтэссенция тантры. Тибетский буддизм представляет собой буддийское учение во всей его полноте. Как говорит Его Святейшество Далай-лама, тибетский буддизм вобрал в себя традицию монастыря-университета Наланда и потому содержит в себе все части буддийского учения. В Тибете мы изучаем и сутры и тантры, а махамудра – это сущностные наставления. Когда человек изучал и практиковал сутры и тантры и полностью овладел ими, то ему даются сущностные наставления, которые заключают в себе все учение в сжатой форме. Если у вас нет времени или энергии для практики всего канона, выполните это! Вот что такое махамудра.

Компактное изложение практики. Сущностные наставления для непосредственного выполнения.

– И последнее, Ринпоче ла, даруйте, пожалуйста, совет на каждый день: как следует практиковать учение Будды западным буддистам?

– Я думаю, что независимо от того, живет человек на Западе или на Востоке, объектом его практики должен быть он сам. Буддизм сам по себе – это не практика, это набор наставлений, как нам работать с самими собой. Так что первое, что надо понимать – мы сами объект нашей практики. С чем же нам надо работать? Нам надо работать со своими эмоциями, с тем, как мы реагируем на вещи, с нашими привычными наклонностями. Если мы работаем над этим, то мы практикуем Дхарму. Наставления можно получать от буддийских учителей, но можно получать их и в других учениях. Я считаю, что любые наставления, которые представляются нам полезными, помогают работать со своими эмоциями, хороши и ими надо пользоваться. Никакого «размывания» практики от этого не произойдет. Важно стараться работать над собой, со своими эмоциями и привычными наклонностями, с тем, как мы реагируем на вещи. Я думаю, это и есть основная практика.