Дети-беженцы из Тибета сообщали о наказаниях, введенных китайской администрацией: их заставляли чистить оросительные каналы, стирать одежду учителей и проводить уборку в промышленных районах.[347] Учащиеся младших классов (6–12 лет) подвергались избиениям с применением резиновых дубинок, плеток, ремней, электропроводов, ножек от стульев, бамбуковых палок и т.п. Многим кочевникам не нравятся эти эксцессы и китаизация в школе.

Однако китаизация образования — не обязательно политика государства. Многие родители сами предпочитают давать своим детям китайское образование, поскольку это открывает больше возможностей в будущем.[348] Например, около 3 тыс. выпускников ежегодно поступают в университеты Китая. Появились так называемые «внутренние школы»: в них набирают детей в Тибете и посылают в Китай, например в Ляонин и Фуцзянь. Вместе с тем, в Лхасский университет в 2008 г. поступили 2,5 тыс. человек, окончили 1,5 тыс.[349] В ТАР приезжают иностранцы, обучаются там, изучают тибетский язык и культуру, некоторые пишут диссертации. Так что тибетский язык пока не исчезает.

Власти принимают меры по сохранению народных промыслов, эпоса, театра и т.д. В 2000 г. открылась Тибетская библиотека, работают более 160 групп самодеятельности и тибетского театра,[350] центры искусства и т.д. Особое внимание уделяется «Гэсэриаде» — важнейшему произведению героического эпоса. Для сохранения и изучения последнего правительство ТАР в 1979 г. учредило специальный орган.[351] Издан ряд энциклопедических сборников фольклора. С 1980-х гг. восстановлена практика проведения более 40 религиозных праздников.[352] Наряду с традиционными (Лосар, Сагдава и др.), введены и другие, отмечаемые в КНР и мире.

Развивается спорт, традиционный и современный. Работают выставки, музеи — например, в Лхасе и Шигацзе. Их экспонаты рассказывают об истории Тибета, о «жестоком феодально-крепостническом» строе. В заново построенном дзонге Гьянцзе есть музей, посвященный борьбе с английскими агрессорами и, разумеется, феодальному строю. Очевидец, посетивший этот музей в 1999 г., смеялся над многочисленными историческими неточностями и подлогами в экспозиции.[353]

Но сильнее влияют на тибетцев СМИ. Они внедряют западную массовую культуру в китайском варианте. Реклама, афиши, глянцевые журналы, кинофильмы, теле- и радиопередачи, видео- и аудиозаписи, шоу, дискотеки, бары и прочие атрибуты модернизации буквально захлестывают крупные города и проникают в сельскую местность. Люди все больше смотрят китайские шоу. В городах хорошо видно, как разрушается традиционная культура. Здесь растут алкоголизм, преступность, разводы, домашнее насилие и проституция. По официальным данным, в 2000 г. в Лхасе уровень разводов составлял 20% — выше, чем где-либо в Китае.[354] Основная причина — пьянство мужей и их супружеская неверность. Проституция в Тибете процветает, в основном, на базе караоке-баров, дискотек и подобных заведений, которые расплодились в ходе экономической реформы. В 1990 г. в Лхасе на 18 главных улицах было 658 борделей, в Цетанге — 60; в середине 1990-х гг. в Чамдо — 15, в Дромо — 4.[355] Основная причина — наплыв мужчин-ханьцев и обилие солдат, для которых въезжает множество проституток из Китая. Они концентрируются в основном в районе правительственных учреждений, больниц, школ и торговых зон, где большинство магазинов принадлежит китайцам, но отдельные китайские проститутки встречаются даже в святых местах — например, на Баркхоре в Лхасе.[356] Растет проституция и среди тибеток, в последнее время и на селе. Так многие из них хотят избавить свою семью от бедности. Борьба властей с проституцией в основном сводится к закрытию отдельных борделей.

«В Китае с большим уважением относятся к тибетской национальной специфике и традиционной культуре, принимаются меры по их охране, пропаганде и развитию. По мере модернизации в них вкладывается новое, более богатое и пронизанное духом эпохи содержание».[357] Но каков дух эпохи? Не превращает ли он традицию из образа жизни в средство привлечения туристов и улучшения имиджа государства? Ведь главным считается материальный рост, а для него нужны кадры, в том числе местные. Не потому ли в последние годы улучшается образование в Тибете? В этой области существует до сих пор не разрешенное противоречие: национальное единство, стабильность и безопасность Китая требуют ассимиляции и одного языка, но признание того, что страна многонациональная, требует формального признания не-ханьских культур.[358]

Состояние природной среды

Правительство ТАР декларирует стратегию гармоничного продолжительного развития и планирует меры по охране окружающей среды.[359] Сформирован механизм охраны среды и контроля загрязнений, большое внимание уделяется экологическому строительству. В ТАР есть 18 природоохранных территорий всекитайского и районного значения. Хрупкий экологический баланс высокогорья, жизненная среда городов и сел в основном сохранились. Степень сохранности экосистем здесь самая высокая в КНР — и, несомненно, одна из самых высоких в мире. В последние годы на региональном уровне издан ряд законодательных актов и правил для охраны лесов, диких животных, растений, рационального ведения сельского хозяйства, охране особо важных в историческом и туристском отношениях памятных мест, геологических объектов и ландшафтов, созданы соответствующие структуры.[360] Районное правительство постановило организовать семь заповедников, в 1993 г. — еще шесть общей площадью 325 тыс. кв. км.

В ТАР до сих пор высока численность животных, в других местах ставших очень редкими. Однако уже нельзя встретить огромных стад диких яков, киангов и других крупных млекопитающих, как раньше. Они сохранились в заповедниках. Тибетцы самоотверженно помогают правительству охранять свою природу. Например, в заповедниках ТАР, где живет антилопа-чиру, местные жители самостоятельно создали патрули, чтобы проводить в жизнь китайские законы против браконьеров даже ценой собственной жизни.[361]

Некоторых тибетцев во время патрулирования убили приезжие браконьеры. Одному из этих отважных егерей поставлен памятник.
Тем не менее, за годы китайского правления экологии Тибета нанесен большой ущерб. В 1949 г. древние леса Тибета покрывали 221800 кв. км, а к 1985 г. осталось 134 тыс.[362] Лес вывозили с гор грузовиками или простой трелевкой, затем сплавляли в Китай по рекам, что вело к большим потерям, новые посадки почти не проводили.[363] Произошли обезлесение, эрозия почвы, заиление рек. В 1987 г. Панчен-лама Х видел это в Каме: «Во время моего визита в Кам в прошлом году я заметил значительное опустынивание, вызванное широкомасштабным и неизбирательным обезлесением»[364]. Следствием сведения лесов стало большое наводнение в Сычуани в 1981 г. Тогда власти озаботились их сохранением. Заготовку строго регламентировали, форсировали работы по восстановлению. Теперь ежегодно высеваются семена деревьев на 140 тыс. га горных склонов, прирост деревьев превышает вырубку.[365] Эта, несомненно, полезная деятельность имеет и отрицательную сторону: земледельцы и кочевники должны высаживать быстрорастущие виды деревьев независимо от долговременного влияния на их жизнь.[366]

Вырубка квотируется и ограничена 150 тыс. куб. м в год.[367] Государство поощряет замещение дров другими источниками энергии, например солнечными нагревателями. Недорогие нагреватели такого типа сейчас широко применяет население ТАР. Значительные средства выделяют на борьбу с эрозией и опустыниванием. На предприятиях вводятся меры по снижению загрязнения среды.
Священная гора Кайлас сейчас превратилась в популярный туристский объект. У ее подножья построены отели, рестораны, дороги.[368] Если раньше паломники убирали с горы всякий мусор, то сейчас она все больше засоряется. В 2008 г. власти решили ограничить число туристов, желающих взойти на Джомолунгму с тибетской стороны: в 2007 г. такие восходители после себя оставили 120 т мусора.[369] Большая польза от туризма в том, что он экономически обосновывает охрану мест, которые могли бы не охраняться в обратном случае.

Значительную часть (68,1%) территории Тибета занимают луговые экосистемы, которые можно использовать под пастбища, а можно распахивать под поля. Чтобы накормить растущее китайское население в Тибете, власти превращали пастбища в поля.[370] Земли от этого высохли и стали непригодными ни под пастбища, ни под пашни, огромные луга в Амдо превратились в пустыню. Опустынивание здесь ежегодно охватывает 67 тыс. га.[371] По данным С. Цзоу из Пекинского университета, на 1996 г. опустыниванию в Тибете подверглось 20,47 млн. га, под угрозой еще 1,36 млн. га. Помимо антропогенных факторов, свой вклад в деградацию экосистем вносят изменения климата, в частности глобальное потепление.

Власти внедряют ирригацию, охрану источников воды, ротацию и создание искусственных пастбищ, борьбу с вредителями, повышение благосостояния скотоводов, перевод их в оседлость.[372] Но ротация — традиционный метод в скотоводстве, а мелиорация, борьба с вредителями и перевод кочевников в оседлость дают лишь временное улучшение. После исчезновения традиционного уклада и интенсификации скотоводства это ускоряет разрушение экосистем. В последние годы реализуется программа восстановления лугов: часть земель изымают из оборота, земледельцев и кочевников переселяют, компенсируют убытки. Однако с точки зрения экологии рациональнее сохранять традиционное природопользование и уклад жизни, чем организовывать «экологическую миграцию».

Особый вред природе наносят промышленное развитие и милитаризация. В Цинхае среда сильно нарушена горнодобывающей и нефтегазовой промышленностью, интенсивным сельским хозяйством.[373] Само оз. Кукунор (кит.: Цинхай) сокращается из-за перерасхода воды на ирригацию: примерно 85% рек, впадающих в него, пересохли.[374] Открытым способом добываются бура и соли с поверхности сухих озер, ведется плохо организованная добыча золота.

По данным Всемирного фонда дикой природы (WWF), из десяти рек мира, находящихся в наихудшем состоянии, четыре тибетских: Дричу, Гьелмо Нгулчу, Цачу и Сенгье Хабаб.[375] Главные угрозы — стройки плотин, загрязнение, перелов рыбы и изменения климата. Речной сток, уровень осадков и запасы воды в Китае уменьшаются. Важный вклад в этот кризис внесло уничтожение лесов в Тибете китайцами. А теперь свои водные проблемы Китай решает за счет Тибета.

Важная задача — обеспечить сельских жителей чистой водой, пригодной для питья. Реки Тибета ниже по течению становятся величайшими реками Азии: Индом, Брахмапутрой, Меконгом, Янцзы, Хуанхэ и др. Они должны приносить пользу народам разных стран, а не одним китайцам. Строительство ГЭС в ТАР и Цинхае привело к затоплению больших площадей, а ниже по течению реки обмелели. При этом разработан план «Великий западный путь» по переброске воды на северо-восток.[376] Если он будет реализован, то произойдут крупные нарушения экологии, массовое переселение тибетцев, затопление ряда священных мест. Этот проект вызвал возражения как за рубежом, так и в КНР.

В Тибете было размещено много ядерных боеголовок, плато загрязнено неизвестным количеством радиоактивных отходов.[377] Большой могильник с этими отходами есть в Нэйбэе недалеко от Кукунора. В ряде мест добывают уран. Крупнейшие рудники находятся в Тхево (округ Канлхо). В связи с загрязнением от них многие тибетцы и их животные умерли от неизвестной болезни, многие дети родились с уродствами. Урановые рудники есть также в бассейне Цайдама, на оз. Ямдрок-цо и в Дамшунге. Информации мало, так как эти места охраняют военные. Разведан ряд месторождений редкоземельных элементов, но местное тибетское население исключено из обсуждения планов разработки.

Беженцы приводят факты разрушения природы, а власти КНР обвиняют их в том, что, «камуфлируя себя заботой об охране окружающей среды Тибета, они в действительности хотят только препятствовать социальному прогрессу и модернизации Тибета и подготовить общественное мнение к их политической цели — реставрации отсталого феодального крепостничества Тибета и расколу китайского народа».[378] Однако причина сравнительного благополучия природы Тибета как раз и коренится в традиционной системе природопользования, позволявшей тибетцам веками жить в гармонии с природой. Такие традиции были неотъемлемой частью феодально-теократического строя. Несомненно, для сохранения природы этот строй был лучше социализма или капитализма.

Природа Тибета требует экстенсивного использования земель, низкой численности населения, минимальной нагрузки на экосистемы. Государственные меры по охране его природы соответствуют методологии, разработанной на Западе в условиях интенсивного хозяйства и экологического кризиса. В Тибете же такого кризиса нет, хозяйство не стало интенсивным. В пределах или вне Китая, но единственный путь устойчивого развития Тибета — предоставить возможность его жителям самим внедрять ту модель развития, которая лучше согласуется с их традициями и потребностями. В частности, рациональнее оставлять кочевникам их привычный образ жизни и природопользование, чем переводить в оседлость и организовывать «экологическую миграцию». Тибет должен вернуться к традиционному использованию земель, при котором население рассеяно по плато, использование земли также рассеяно, мобильно и гармонизировано в естественных пределах.[379] Предложение Далай-ламы объявить регион территорией ахимсы представляется оптимальным.

Экономика

Около 80% тибетцев живут в сельской местности. Сельское хозяйство играет важнейшую роль в их экономике. Культурная революция оставила тяжелое наследие на селе. В 1977 г. рацион тибетцев состоял из 90–120 кг ячменя на человека. Тибет был вынужден ввозить ежегодно около 30 тыс. т зерна.[380] Как отмечала китайская печать, продолжалось безвозмездное отвлечение рабочей силы и скота. В ряде уездов действовали запреты на народные промыслы, регулировалось личное хозяйство и т.д. Для исправления центральное руководство издавало постановления, проводило инспекции. Но эти меры давали лишь частичный эффект. Нехватку зерна решили восполнить массовой распашкой земель. Мероприятия в Тибете были частью общекитайских и проводились по указанию центра. Более половины всей рабочей силы ТАР бросили на рытье колодцев, каналов, строительство ирригационных сооружений. Делали это по принципу: «Где мало воды, нужно орошение, где мало земли — вспахивать целину».[381]

В 1979 г. власти отказались от курса «взять за главное производство зерна». Стартовала повсеместная помощь бедным коммунам. В марте 1979 г. состоялся пленум комитета КПК ТАР, созванный для проведения установок 3-го пленума ЦК КПК (декабрь 1978 г.). Главным стал лозунг «В осуществлении четырех модернизаций во всем исходить из действительности Тибета».[382] Упор сделали на многоотраслевое сельское хозяйство, на то, что нельзя больше игнорировать животноводство. Разверстки были запрещены. В 1980 г. зампредседателя правительства ТАР признал, что в 30% коммун люди живут хуже, чем в середине 1960-х гг., а у 30% доходы не изменились. По его признанию, в ТАР 150 тыс. чел. жили в бедности. Но по другим китайским оценкам тех лет бедность составляла 300–350 тыс. чел. То есть, через 20 лет после свержения феодализма более трети тибетцев жили в бедности. В эту категорию входили только те, кто не мог жить без помощи государства. Значит, в действительности бедных было больше.

Курс в отношении сельского хозяйства часто менялся: до 1979 г. — «взять за главное земледелие»; заниматься земледелием и(или) скотоводством, в зависимости от условий (1979–1987 гг.); сочетать и то, и другое, но главное — скотоводство (1984 г.). 1 мая 1984 г. правительство ТАР объявило о девяти мероприятиях по либерализации сельского хозяйства: продлить освобождение крестьян от земледельческого и скотоводческого налогов до 1990 г., гарантировать право их хозяйственной самостоятельности, продлить срок подряда на землю (30–50 лет), прекратить принуждение к той или иной сельскохозяйственной деятельности и спускание сверху планов.[383] Речь пока шла не об индивидуальных хозяйствах, а о хозяйствах с полной собственностью лишь на часть средств производства, тогда как земля и пастбища лишь используются, собственность же на них принадлежит «обществу», то есть государству.

Распределение небольших участков лугов между семьями сильно уменьшило мобильность стад, что создало потенциал для нарушения пастбищ.[384] Кочевников стали переводить в оседлость. Это ограничило их гибкость и мобильность, привело к концентрации стад в ограниченном пространстве и быстрому перевыпасу.

В августе 1984 г. секретарь ЦК КПК и зампредседателя Госсовета заявили, что главный упор надо сделать на развитие индивидуальных хозяйств и рыночной экономики. По мере движения к ней традиционное скотоводство Тибета стало все больше коммерциализироваться.[385] Одни кочевники получают пастбища с доступом к воде, другие — без него. Разделение пастбищ и их огораживание при приватизации вызывает конфликты. В 1997–1999 г. в Ганьсу и Цинхае в них погибли не менее 27 тибетцев. Многие сообщества пастухов на Тибетском плато пользуются пастбищами на основе одного из способов: совместно, с законными правами, данными «административным деревням»; в виде правительственных единиц более мелких «естественных деревень»; в виде групп, не имеющих официальных контрактов. Такие группы сохраняют свою автономию и живут по своим правилам, включая коллективный выпас и патрулирование границ пастбищ. В последнее время прорабатывается возможность разных стратегий — в рамках как индивидуального, так и коллективного использования земель.

В последние годы часть лугов изымается из оборота для восстановления. Земледельцам и кочевникам выдают компенсацию деньгами и зерном на несколько лет, за которые они должны найти другую работу, а это не всегда удается.[386]. Многие семьи переселяют в другие районы. В пригородах создают небольшие поселки, где на субсидии кочевники живут несколько лет. После восстановления пастбищ они могут вернуться.[387] «Экологическая миграция» получила большое распространение в Цинхае и Сычуани.

Еще одна трудность — что кое-где сохранилась практика мести и междоусобиц, хотя феодальная власть давно заменена коммунистической. Кочевники продолжают привлекать высших лам как посредников при разборках.[388] Например, на земле кочевников-голоков очень мало ханьцев (9 тыс., тогда как тибетцев 126 тыс.).[389] До сих пор основа их социально-политической структуры — рукор (кочевой лагерь из 35 семей). Если в одной семье не хватает людей, чтобы следить за скотом, а в другой, наоборот, людей слишком много, а скота мало, — они объединяются для взаимопомощи. Сила и слабость голоков — лояльность к своему клану и презрение к другим. Но теперь их социальная организация под угрозой. В 1970-х–1980-х гг. в засушливом округе Голок поощрялось увеличение продукции. Поголовье скота сильно выросло. Естественно, серьезной проблемой стало разрушение пастбищ от перевыпаса.[390] Тогда стали поощрять уменьшение поголовья и огораживание пастбищ. Теперь в округах Голок (Амдо) и Нгаба (Сычуань) люди ведут праздную жизнь в стройных рядах однотипных домов, лишенные своих пастбищ ради охраны природы.[391] В округах Голок и Юйшу кочевники не могут использовать 40% лугов. На остальных 38% размер стад приказано уменьшить вдвое. Веками отработанная система рационального использования лугов заменена неэффективной. Новые законы КНР разоряют голоков, потому что власти отобрали у них принятие решений по скотоводству.

В 1990-х гг. началось освоение центральной части бассейна рек Цангпо и Нагчу, где проживает основная часть населения ТАР и находятся основные сельскохозяйственные площади.[392] Программа ирригации охватила 593 тыс. га. Сбор зерновых в ТАР возрос от 182,9 тыс. т в 1959 до 938,6 тыс. т в 2007 г.; сбор зерновых с одного му (15 му = 1 га) в среднем вырос на 355 кг.[393] Таким образом, ТАР в основном осуществил самообеспечение продовольствием.

Несмотря на все трудности, переход от коллективного к частному сельскому хозяйству дал положительные результаты. В Тибете больше нет голода, жизненный уровень постепенно повышается. В 2006 г. доля частного сектора сельского хозяйства в налоговых поступлениях ТАР впервые превысила долю предприятий общественной и коллективной собственности.[394] Скот стал собственностью двора. Вместе с тем, все больше тибетских крестьян сдают свою землю внаем китайским переселенцам, которые выращивают овощи для растущего китайского населения городов. Многих крестьян власти переселяют, чтобы передать их родовые земли ханьскому бизнесу.

В последнее время субсидии правительства КНР в ТАР ежегодно превышают 1,2 млрд. юаней.[395] В середине 2000-х гг. там было более 260 государственных предприятий, на которых занята 51 тыс. рабочих.[396] Еще больше частных, в основном ханьских. Развиваются добывающая, деревообрабатывающая, легкая, пищевая промышленность, стройиндустрия. Вводятся все новые шахты. По данным Статистического управления ТАР, в 2007 г. валовой внутренний продукт здесь достиг 34,22 млрд. юаней, тогда как в 1959 г. составлял всего 174 млн.[397] Планируется в основном завершить модернизацию ТАР, превратить его в крупный туристический район и природный заповедник, место производства лекарственных средств тибетской медицины, крупнейшую базу производства и переработки редкоземельных и драгоценных металлов на юго-западе КНР.

Ускоренно развиваются энергетика, связь и транспортная инфраструктура. К 2008 г. построено более 500 электростанций, а количество обеспеченного электропоставками населения достигло 1,85 млн. человек, или 66% населения ТАР.[398] Строят ГЭС, не спросив народ. К примеру, китайцы заявили, что строительство ГЭС на оз. Ямдрок-цо принесет тибетцам большие блага. Тибетцы и их лидеры — Панчен-лама Х и Нгапо Нгаванг Джигме противились и задержали строительство на несколько лет: проект нарушал экологическую обстановку и религиозные чувства населения. Но строительство все же начали. В 1990-х гг. 1500 солдат НОАК охраняли стройку и не позволяли гражданским лицам находиться близ нее. Много тибетцев выселили. В 2007 г. были сообщения о наказаниях тибетцев, протестовавших против промышленного использования священных гор в округе Кардзе.[399]

В августе 1995 — ноябре 1996 гг. построили аэропорт Гонкар около Лхасы, в сентябре 1994 г. — аэропорт Помда в Чамдо, в июле 2006 г. — аэропорт в Ньингтри на границе с Индией и Бирмой.[400] Планируется постройка еще нескольких. Открыто 10 внутренних рейсов между Тибетом и Китаем и один международный — в Катманду.

С самого «освобождения» в Тибете усиленно строят шоссейные дороги. Платная работа переходила в бесплатную. Еще в середине 1980-х гг., по словам тибетских беженцев из У-Цанга и Кама, они строили дороги целыми семьями. За это не получали денег, даже еду надо было брать свою. За отказ от «освобожденного» труда могли арестовать. С 1997 г. в волости Драяб под лозунгом «Поднять бедных и отсталых тибетцев к процветанию» власти использовали подневольный труд.[401] В нем принимали участие все местные тибетцы в возрасте 18–60 лет. Дети 12–16 лет помогали родителям. За работой следили офицеры Бюро общественной безопасности. Работа тяжелая: строительство дорог, домов, валка деревьев, с 8 до 18 часов и позже, с 15-минутным перерывом на обед. Первые полгода работники получали скудную зарплату, потом и ее перестали платить. Крестьян отвлекали от хозяйств, в среднем, по полгода. Расписания не было — могли забрать в любое время, независимо от сезона. Кто не работал, должен был платить штраф 300 юаней в месяц. Для местных это было слишком много. В результате приходилось или работать, или продавать имущество — от украшений до еды. Некоторые уходили попрошайничать в Лхасу, но Бюро общественной безопасности доставляло их назад. Тибетцы подчеркивали, что все это строительство нужно не им, а китайцам.

К 2000 г. протяженность шоссе в ТАР превышала 22 тыс. км, а к 2008 г. — 48,6 тыс. км. Асфальтовое покрытие очень хорошее. Автодороги сейчас проходят через большинство деревень района, но там почти нет системы общественного транспорта. Вместо него используют лошадей, мулов, яков, ослов и овец. Привычным средством стали грузовики и мини-тракторы.

Один из давних проектов правительства КНР — железная дорога из центральных районов в Лхасу. В июле 2006 г. она достигла столицы Тибета. Эта трасса, проложенная в зоне ледников и вечной мерзлоты, — большое достижение китайского инженерного искусства. Это самая высокогорная железная дорога в мире: 960 км — выше 4 тыс. м над уровнем моря, самая высокая точка 5072 м, более 550 км проложено в зоне вечной мерзлоты. Правда, движение по ней было бы невозможно без дизельных локомотивов американской фирмы «Дженерал Электрик».[402] Пассажирские вагоны оснащены кислородными масками, двойные стекла защищают от ультрафиолетового излучения. Теперь в Лхасу можно без пересадки попасть на поезде из Пекина. Ежедневно в двух направлениях на участке Синин — Лхаса ходят восемь пассажирских и девять товарных поездов. 28 сентября 2007 г. началось строительство транспортного терминала в районе г. Нагчу, который станет важным перевалочным пунктом.[403]

В 2002 г., по сообщению Синьхуа, 81,7% населения ТАР могли слушать радио и 80,1% смотреть телевидение. К настоящему времени этот процент должен приближаться к 100. В 2002 г. Китай решил создать Интернет-сеть «Цифровой Тибет», чтобы сломать западную монополию на распространение информации о Тибете.[404] Растет число китайских Интернет-сайтов. Уже проложены оптоволоконные кабели из Лхасы в Шигацзе, Ньингчи, Чамдо и другие места. В 2002 г. расширено теле- и радиовещание Китая на Тибет. Радиовещание на тибетском языке увеличено с 9 до 17 ч в сутки.

Итак, удаленность и изолированность Тибета перестали быть препятствием для его освоения Китаем. В последние годы в экономике Тибета процветает частный сектор, растут инвестиции. В основном это касается китайских бизнесменов. Последние контролируют основную часть экономики, поскольку более опытны и имеют доступ к рынку самого Китая. Экономическая политика последних двух десятилетий направлена на интеграцию Тибета в состав Китая.

Милитаризация

Крупные контингенты НОАК вошли в Тибет сразу после «мирного освобождения». На отдельных участках местное население полностью заменили китайскими воинскими частями.[405] До 1986 г. в КНР было 11 военных округов, Тибет был под контролем трех из них.[406] В 1986 г. число округов уменьшили до семи, Тибет стал контролироваться двумя: Юго-восточным со штаб-квартирой в Чэньду и Ланьчжоуским со штаб-квартирой в Ланьчжоу. В первый округ вошли ТАР, Кардзе, Нгаба, Дэчен и Мили. Во второй — Цинхай, Канлхо и Пари. По подсчетам тибетского правительства в эмиграции, в 1990-х гг. в Большом Тибете было около 500 тыс. китайских солдат и офицеров. Китайские официальные лица утверждают, что в ТАР было 40394 военных НОАК. В 1990-х гг. в ТАР было шесть военных подокругов. В них размещались две пехотные дивизии, шесть пограничных полков, пять пограничных батальонов, три артиллерийских полка, три строительных полка, главный пост связи, два полка связи, три транспортных полка, три транспортных батальона, четыре авиабазы, два полка ПВО, две дивизии и один полк вспомогательных войск, один дивизион и шесть полков народной военной полиции, двенадцать ракетных дивизионов, семнадцать радарных станций, четырнадцать военных самолетов, пять ракетных баз, на которых среди прочего находятся восемь межконтинентальных баллистических ракет.

Крупнейшие военные базы в Амдо находятся в Силинге, Чабгхе и Карму (кит.: Голмуд). Во всех трех местах есть авиабазы.[407] В Каме военное строительство сосредоточено в Литанге, Кардзе, Таву, Дарцедо и т.д. Кроме того, там разбросаны посты ПВО и секретные взлетно-посадочные площадки.

Полагают, что Китай имеет свои центры по производству ядерного оружия в Дхашу (кит.: Хайянь), которые расположены в тибетском округе Цочанг, и в Тонгкхоре (кит.: Хуаньюань) — в Амдо. Первое китайское предприятие по разработке и созданию ядерного оружия в Дхашу было организовано в начале 1960-х гг.[408] Согласно докладу «Ядерный Тибет», подготовленному «Международной кампанией за Тибет» (Вашингтон), это предприятие расположено недалеко от оз. Кукунор. Оно известно как Северо-западная академия по разработке и созданию ядерного вооружения, или «9-я академия». Именно здесь были созданы в 1970-х гг. все атомные бомбы Китая. Ракетные базы находятся к югу от Кукунора и в Нагчуке. Согласно указанному докладу, первое ядерное оружие было доставлено на Тибетское плато в 1971 г. и установлено в бассейне Цайдама. Сегодня часть китайских ядерных боеголовок находится в Тибете.

В 2007 г. было объявлено об открытия для туристов базы в Цочанге, на которой производились первые китайские атомные бомбы.[409] «База станет одним из ключевых объектов туризма, превратится в площадку для воспитания и поддержки патриотического духа народа Китая», — заявил представитель уездного правительства Цзо Сюйминь.

В 1986 г. выяснилось, что китайцы построили взлетно-посадочную площадку для вертолетов в северо-восточном индийском штате Аруначал-Прадеш, поскольку считают его частью КНР. Индия быстро прислала войска. После недельной напряженности стороны развели войска в пределы своих признанных границ. Договорились, что на спорной территории не будет людей. В январе 2006 г. представители МИД КНР выразили недовольство тем, что премьер-министр Индии посетил этот штат.[410] Собственно, китайские военнослужащие проникали в отдельные части штата и раньше, используя «аргумент», что «везде, где не было индийцев, принадлежит нам, а не Индии».[411] Характерно, что еще в 1956 г. местные жители, узнав о китайских претензиях на свою землю, заявляли о желании жить под властью Индии, а не Китая. Провокации не ограничились штатом Аруначал-Прадеш. Небольшие китайские соединения временами нарушают северную границу Индии во всех секторах: западном (Ладак), среднем (Уттарканд, Химачал) и восточном (Сикким).[412] Таким путем Пекин не только пытается «вернуть» чужие территории, но и оказывает давление на Нью-Дели, чтобы тибетская политика Индии не менялась.

Таким образом, пекинское руководство превратило некогда мирное государство между Китаем, Непалом, Бутаном и Индией в милитаризованную зону и военный полигон. Это было одной из целей «мирного освобождения». Те, кто посещал современный ТАР, отмечают, что такого скопления войск и вооружений не видели нигде больше. Это объяснимо: Тибет занимает важное стратегическое положение на границе Центральной и Южной Азии, где находятся «утраченные территории» Китая.

Уровень жизни и здравоохранение

По сравнению с периодом Мао, средний уровень жизни тибетцев повысился. Правительство КНР оказывает материальную поддержку одиноким старикам, беднякам и безработным, выделяет зерно, одежду, палатки, орудия производства. В основном решен вопрос с питанием и одеждой. В 1978 г. в городах и поселках доходы на душу населения составили 565 юаней, в 1986 г. превысили 1 тыс. юаней и в 2007 г. достигли 1131 юаня. Более 2300 чел. получили денежную компенсацию как осужденные по ложным обвинениям.[413] В последние пять лет среднегодовой рост доходов на душу земледельцев и скотоводов ТАР держится на уровне 19,25%.[414] Растет объем накоплений населения, сберегательные вклады достигли 16,01 млрд. юаней.

Эти цифры трудно обсуждать без учета других факторов: уровня цен, инфляции, структуры доходов, расходов и т.д. Например, по данным Тибетского бюро статистики, стоимость жизни в сельских районах ТАР с 1992 по 2001 г. возросла на 97%, а доходы населения — только на 69%.[415] Значит, реальная покупательная способность снизилась. Правительство КНР делало заявления об улучшении жизни даже тогда, когда был голод. Субсидии, выделенные для ТАР в 1980-х гг., были в значительной мере использованы на содержание китайского персонала и послужили как «подъемные» для китайцев, живущих в основном в городах.[416] Так, в конце 1970-х — начале 1980-х гг. средняя дотация на городского жителя составляла 128 долл., а на сельского — только 4,5. Дотировались преимущественно те продукты, которые потребляют китайцы. В 2007 г. в ТАР был введен режим прожиточного минимума. Объявлено, что им охвачены все крестьяне и скотоводы с годовым доходом ниже 800 юаней, 230 тыс. человек получают помощь, все жители городских и сельских районов Тибета охвачены системой медицинского страхования.[417] Но бедность пока не исчезла. В городах Тибета много нищих и попрошаек, в том числе детей. Конечно, часть из них может работать, но предпочитает жить подаянием — как при любом строе. Однако других, особенно стариков и инвалидов, к этому вынуждает безвыходность.

С 2006 г. в ТАР началась реализация программы «Доступное жилье». С тех пор более 570 тыс. земледельцев и скотоводов переселились в новые дома. По этому проекту, к концу 2010 г. переселятся 80% земледельцев и скотоводов ТАР.[418] Его реализация приведет к переводу почти всех тибетских кочевников в оседлость. Переселение также идет в тибетских районах Сычуани и Цинхая. Организация «Хьюмен Райтс Уотч» отметила в докладе 2007 г., что пастухам приходится распродавать стада, переселяясь в кирпичные дома, обремененные многолетними кредитами, для выплаты которых необходимо найти новую работу.[419] Правительство предлагает пастухам переучиваться или осваивать товарное овощеводство, что сложно в условиях конкуренции с более опытными китайскими переселенцами. Переквалифицироваться на другую работу тоже трудно. Еще в 1987 г. Панчен-лама Х отмечал, что китайцы имеют перед большинством тибетцев уже то преимущество при приеме на работу, что лучше знают китайский язык.[420] Перевод кочевников в оседлость ведет к утрате ими национальной идентичности; возможно, увеличит бедность. Попытки кочевников оспорить или противостоять приказам правительства наказываются арестами, заключением, избиениями и штрафами.[421]

Тибетская народная медицина сильно пострадала в Культурную революцию, затем стала возрождаться. В 2006 г. валовая продукция фармацевтических предприятий ТАР, производящих лекарственные средства тибетской медицины, составила 623 млн. юаней, фарминдустрия на ее базе стала одной из опорных отраслей района.[422] На 2008 г. в ТАР было 10 больниц уездного уровня и 18 предприятий, выпускающих препараты тибетской медицины, со штатом в 1400 чел.[423]. Всего выпускается 360 наименований препаратов. Но основу здравоохранения составляет европейская медицина. Ныне в ТАР 1300 медучреждений, общее число больничных коек превышает 6700, профессиональных медработников 10 тыс.[424]

Если в старом Тибете продолжительность жизни составляла 35,5 лет, то в 2000 г. она достигла 67 лет.[425] Смертность новорожденных и младенцев снизилась с 43% накануне 1959 г. до 3,1%.[426] Правда, достоверность этой статистики для дореволюционного Тибета вызывает сомнение. Предполагают также, что увеличение продолжительности жизни в Тибете могло произойти и без вторжения Китая.[427] Тем не менее, о тенденции говорить можно. Это неоспоримое достижение коммунистов по сравнению с феодальным строем!
В то же время в медицинской системе ТАР есть недостатки.[428] По данным правительства Тибета в эмиграции, сюда приезжали в основном врачи, которые не смогли сдать или очень слабо сдали квалификационные экзамены, вследствие чего не имели перспективы найти работу в Китае. Позже запустили программу повышения их квалификации. До сих пор поступают сообщения о низком качестве медпомощи и отказе в ней, особенно арестованным участникам антикитайских выступлений.[429]

Лечение платное; медицинская помощь в больнице не оказывается, если не будет выплачен аванс.[430] С другой стороны, в ряде клиник тибетской медицины, особенно при монастырях, оплата производится на добровольной основе, пациент может и не платить. По всему Тибету ламы используют свою харизму для собирания денег, чтобы строить школы, клиники и другие службы, важные для благополучия людей.[431] Такой тип благотворительности имеет глубокие исторические корни.

Несмотря на медицинские достижения, до сих пор в Тибете есть туберкулез, болезнь Кашина-Бека, проказа и гепатит. В некоторых местах заболеваемость туберкулезом, возможно, достигает 20%. Регистрируются отдельные случаи заболевания чумой.[432] К 2006 г. число ВИЧ-инфицированных в ТАР составило 40 человек, включая пять больных СПИДом, двое из них скончались.[433]
Однако в целом важно отметить повышение качества здравоохранения в Тибете в последнее время.

***
Официальный Пекин так озвучивает итоги развития ТАР: «За 40 лет национальной районной автономии Тибет из феодально-крепостного общества, неизмеримо отставшего от требований эпохи, вступил в социалистическое общество народной демократии, реализовав высокие темпы экономического развития и всесторонний социальный прогресс. Переход от средневекового феодально-тоталитарного режима к обществу современной демократии — такова закономерность в общественном развитии, эволюционирующем от отсталости и невежества к культуре и прогрессу».[434] По такой логике, колониализм благотворен: ведь и британская колония Гонконг (Сянган) стала самым передовым районом Китая.

Если тибетцы всем довольны, откуда столько протестов? В действительности, прогресс в Тибете за последние 40 лет сопровождался геноцидом, Культурной революцией, уничтожением религии и культуры. В последние четверть века ситуация улучшилась, материальное благополучие растет, хотя до сих пор применяются некоторые методы репрессий и пропаганды, сохранившиеся со времен Мао.

Тем не менее, марксизм-ленинизм, маоизм, китаизация и модернизация так и не стали выбором тибетцев. Они считают, что свобода дороже. Она связана с духовными ценностями — религией и национальными традициями. Большинство понимает свободу как независимость. Даже та часть молодежи, которая увлекается современными тибетскими публикациями с критическим отношением к буддизму, настроена отрицательно к китайскому владычеству.[435]

Поначалу «отсталый и невежественный» Тибет использовался Китаем как колония: вместо инвестиций или равноправной торговли он был военным плацдармом, источником сырья и рабочей силы, которую режим народной демократии приобщал к «культуре и прогрессу» через рабский труд и репрессии. Ситуация последних двух десятилетий уже не позволяет считать Тибет колонией Китая. В регион идут инвестиции, принимаются меры для его развития, национальная культура уже не вся объявляется отсталой. Как справедливо отмечают китайские обозреватели, метрополия эксплуатирует колонии, стараясь поменьше вкладывать в них, а КНР в последние годы делает очень большие вложения в Тибет. Но они идут в «одном пакете» с наплывом китайцев и ассимиляцией местного населения если не этнической, то культурной. Это напоминает древнекитайскую стратагему «Бросить кирпич, чтобы заполучить яшму».[436] Сейчас Тибет надо рассматривать как территорию, которую бывшая метрополия осваивает не только как источник ресурсов, но и как свое жизненное пространство.

---

[347] Human Rights Situation in Tibet: Annual Rreport 2001.
[348] Shakya Ts. Tibetan questions...
[349] 2,5 тыс. студентов...
[350] Кычанов, Мельниченко, 2005.
[351] Национальная районная автономия...
[352] Белая книга: в Китае на правовой основе...
[353] Powers, 2004, p. 93.
[354] Tibet: a Human Development, 2007.
[355] Political veteran, 1998, p.2.
[356] Prostitution, 1995, p.19, 21.
[357] Национальная районная автономия...
[358] Tibet: a Human Development, 2007.
[359] Национальная районная автономия...
[360] Экологическое строительство...
[361] Tibet: a Human Development, 2007.
[362] Тибет: правда, 1993.
[363] International Commission of Jurists Report on Tibet 1997.
[364] His Holiness the Panchen Lama...
[365] Кому принадлежит суверенитет...
[366] Tibet: a Human Development, 2007.
[367] Ecological improvement...
[368] Tibet: a Human Development, 2007.
[369] Радио России, 23.06.2008.
[370] Тибет: правда, 1993.
[371] Tibet: a Human Development, 2007.
[372] Ecological improvement...
[373] International Commission...
[374] Tibet 2002.
[375] Tibet: a Human Development, 2007.
[376] Tibet: a Human Development, 2007.
[377] Тибет: правда, 1993.
[378] Ecological improvement...
[379] Tibet: a hHuman Development, 2007.
[380] Богословский, 1996.
[381] Жэньминь жибао, 25.01.1977 — цит. по: Богословский, 1996, с. 8.
[382] Богословский, 1996.
[383] Богословский, 1996.
[384] Tibet: a Human Development, 2007.
[385] Tibet: a Human Development, 2007.
[386] Tibet: a Human Development, 2007.
[387] Никольский В. Тибетское плато...
[388] Pirie F. Segmentation...
[389] Tibet: a Human Development, 2007.
[390] Horlemann B. Modernization efforts...
[391] Tibet: a Human Development, 2007.
[392] Кычанов, Мельниченко, 2005.
[393] Перемены в благосостоянии...
[394] Темпы роста ВВП...
[395] Тибетский вопрос...
[396] Сведение о Тибете...
[397] Тибет: за годы после начала...
[398] Перемены в благосостоянии...
[399] Fifth International Conference, 2008, p.184.
[400] Tibet: a Human Development, 2007.
[401] Compulsory unpaid labour...
[402] China's Train, 2009, p.12.
[403] Начато строительство...
[404] Tibet 2002.
[405] Рахимов, 1968.
[406] Тибет: правда, 1993.
[407] Тибет: правда, 1993.
[408] Тибет: правда, 1993.
[409] Китай откроет для туристов...
[410] В Индии отвергают все притязания...
[411] Krishnatry, 2005, p.155.
[412] Another Chinese 'incursion'...
[413] Shаkya, 1999.
[414] Перемены в благосостоянии...
[415] Tibet 2002.
[416] Тибет: правда, 1993.
[417] Китайский тибетолог...
[418] Tibet to provide housing...
[419] 26-янв-08 Китайское руководство объявило...
[420] His Holiness the Panchen Lama...
[421] Путешествие француза в Тибет...
[422] «Цзинцзи жибао»: бурное развитие...
[423] Быстрое развитие тибетской медицины...
[424] Тибетский вопрос...
[425] Водораздел между старым...
[426] Национальная районная автономия...
[427] Blondeau, Buffetrille, 2008, p.106.
[428] Тибет: правда, 1993.
[429] Напр., Display of Tibetan flag...
[430] Human Rights Situation in Tibet: Annual Report 2001.
[431] Tibet: a Human Development, 2007.
[432] В Тибете выявлены случаи...
[433] В Тибете усиливается контроль...
[434] Национальная районная автономия...
[435] Далай-лама: «Товарищ — это было лицемерие»...
[436] Тридцать шесть стратагем. 2000, с. 94.

C.Л. Кузьмин «Скрытый Тибет»: вернуться к оглавлению