В ходе подготовки к Олимпийским играм китайские власти избрали мишенью две общины, привлекшие особое внимание международной общественности – это тибетцы и мусульмане-уйгуры из Синьцзяна. Однако диссиденты и правозащитные группы заявляют, пишет Reuters, что правительство усиливает нападки еще на одну этническую группу – монголов, причем происходит это в основном за пределами внимания прессы и без привлечения столь пристального взгляда со стороны международного сообщества.

Хотя северный регион Китая - Внутренняя Монголия – не испытывает такой волны протестов и беспорядков, какие произошли в Синьцзяне и Тибете, правительство без особого шума проводит здесь задержания лиц, обвиняемых в сепаратизме и преследует активистов. «С недавних пор власти испытывают все возрастающую паранойю, – сказал Reuters Энебату Тогочог из находящегося в Нью-Йорке правозащитного центра Southern Mongolian Human Rights Information Centre. – Они конфискуют все, что им кажется оружием, включая монгольские ножи, которые продаются в монгольских лавочках исключительно в качестве произведений искусства. Ко многим монголам во время поездок в Пекин относятся как к подозрительным лицам, им не разрешают останавливаться в пекинских отелях».

В марте, рассказывает Тогочог, милицией был арестован Наранбилиг, публично выступавший против иммиграции ханьских китайцев во Внутреннюю Монголию; он помещен под домашний арест. За две недели до этого под домашний арест был помещен другой диссидент – Цебегьяб (Tsebegjab).

Зинна (Xinna), жена самого известного из заключенных в тюрьму диссидентов Внутренней Монголии – Хада, заявила Reuters, что милиция усилила слежку за ней и другими активистами в период подготовки к Олимпийским играм в Пекине. «Это явный террор, - рассказала она в одном из монгольских кафе столицы региона Хух-Хото. – Нагнетание страха». Судебный процесс над Хада прошел за закрытыми дверями в 1996 году, когда он был приговорен к 15 годам тюрьмы за сепаратизм, шпионаж и поддержку Южно-Монгольского Демократического альянса (Southern Mongolian Democratic Alliance) - организации, которая добивается больших прав для этнических монголов. По его словам, эти обвинения являются надуманными. Amnesty International считает Хада узником совести и выразила обеспокоенность его состоянием в заключении.

В отличие от тибетцев, чей духовный лидер Далай-лама является лауреатом Нобелевской премии мира, которую получил в связи с борьбой за права своего народа, а также Ребии Кадир, «называемой матерью уйгурского народа», у китайских монголов нет такого лидера. «Люди знают Далай-ламу, а у нас разве кто-то есть? Никто не знает о наших проблемах», - говорит менеджер монгольской мастерской в Хух-Хото по имени Ураскаал ((Urasgaal), который, по его словам, был жертвой рейдов милиции, разыскивавшей якобы подрывные материалы.

Внутренняя Монголия считается обладающей высокой степенью автономии, но – в отличие от Тибета и Синьцзяна на дальнем востоке страны – Пекин держит этот регион в ежовых рукавицах, опасаясь этнических беспорядков в стратегически важных пограничных областях. Десятилетия миграции доминирующей народности ханьских китайцев превратили монголов Китая в меньшинство на своей земле, официально составляющее менее 20% от почти 24-милионного населения Внутренней Монголии.

Проблема отношения пекинского руководства к национальным меньшинствам привлекла внимание всего мира благодаря выступлениям тибетцев в марте и международным протестам в их поддержку, прошедшим на пути олимпийского факела. Однако монголы сетуют на то, что им уделяется мало внимания. «Такое ощущение, что мы забыты миром», - сказал один весьма умеренный ученый из Хух-Хото, попросивший не указывать его имени.

Валерий Никольский
Фото: AlmondinThailand